- Он все-таки полетел, - выдавил сквозь икоту Зеленый.
- Кто полетел, окаянный? Ты о чем вообще? – опешил Красавчег.
- Мой вертолет, он все-таки полетел. Ик. Только почему-то без меня. Ик. Вот теперь сам и летает. Ик. Хотя горючки у него совсем нет. Ик. Баки-то пустые. Ик.
Мы с Красавчегом переглянулись. Кажется, и Зеленый пал жертвой Попугая. Вертолет полетел, из колодца его вытащили, остается дело за малым, и полная отключка от жизненного источника. Зеленого спасать надо. Может, апатия эта у него как раз из-за козней Попугая.
- Бог с ним с этим вертолетом, где нам найти Руфуса Бродягу? - настаивал на своем Красавчег.
- Не знаю. Он на то и Бродяга, что нет у него адреса. Приехал недавно, домом не обзавелся. То здесь, то там, по углам ютится.
- Подбрось и выбрось, не томи душу. Где его найти, скажи, и хватит ломать трагедию.
- Его в разных местах видели. Но я все чаще встречал его возле Храма. Поутру он все время там ошивается.
Странно как-то. Храм это моя земля, и я не видел там никакого Попугая, ни рядом, ни внутри, но скажем честно, преподобный Крейн, в последнее время ты все меньше посещаешь Храм, а все больше Конюшню кентавров. Может поэтому и не знаешь, что где творится.
- Откуда он появился на Большом Истоке? – спросил Красавчег.
- Он всегда здесь был, - ответил Зеленый и добавил смачное. – Ик!
- Что за чушь, ты только что говорил, что он всего несколько дней в городе, - возмутился я.
- Так и есть. Но вот вчера прошел дождь. Он ведь прошел вчера. Но и несколькими днями ранее был дождь. И в прошлом месяце тоже. Значит, дождь был всегда. И в то же время он появился только вчера. Как-то так, - неожиданно серьезно без тени икоты произнес Зеленый.
- Ладно. Отдыхай, Зеленый. Сил набирайся. И главное старайся ни о чем больше не мечтать. Мечты они, знаешь ли, вредны для здоровья, - посоветовал я. – В особенности, если они так нездорово материализуются.
Мы покинули Зеленого. На крыльце его дома на скамейке сидели двое кентавров и играли в карты. Тихо, сосредоточенно, чтобы не потревожить покой подопечного. При виде нас вскочили, вытянулись как тополи и отдали честь. Красавчег кивнул и прошел мимо.
- Зеленый, совсем плох, - сказал он, остановившись возле автомобиля.
- Зеленый оправится. А вот вертолет бесхозный надо с неба убрать. А то как бы он не рухнул кому-нибудь на голову. Это будет очень неприятно.
- Ты прав, преподобный, - согласился Ник и связался с участком, отдал распоряжение по поводу беглой вертушки.
Несколько минут мы стояли и напряженно вглядывались в небо, пытаясь увидеть чудо. Но чуда не было видно.
- Поехали, - предложил я.
И мы отправились в путь.
***
До Храма с четверть часа на машине. По дороге мы заглянули в участок. Там царило столпотворение. К участку выстроилась огромная гомонящая очередь, похожая на рассерженную змею.
- Кажется, случилось, - сказал Красавчег, останавливая красный Бьюик Роудмастер 1954-ого года выпуска в нескольких метрах от участка.
- А серьезно этот Попугай развернулся, подбрось и выбрось. Я и не думал, что тут все так запущенно.
- Думаю, Браун и Карма тут сами разберутся. А мы поедем Руфуса найдем, а то эпидемию будет не остановить, - предложил Ник.
- Такое чувство, что кто-то решил извести всех альтеров под корень. Если все эти люди исполнят свои мечты, то Большой Исток обезлюдит.
- Поехали, надерем задницу этому засранцу.
- Некрасиво сказал, но суть верна, - оценил я.
Красавчег вырулил с площади и направил автомобиль к Храму.
По дороге мы молчали. Ник сосредоточенно рулил, а я размышлял о том, как найти того, кто не имеет места жительства, а по утрам ошивается возле Храма. Хорошие координаты, нечего сказать, но других нет, значит будем плясать от того, что имеем.
Я так и не пришел ни к какому решению, когда автомобиль остановился возле дверей Храма.
- Какие мысли, преподобный? – спросил Красавчег.
- Поспрашиваем бабушек, может кто что и видел, - предложил я верный ход.
Уж если кто и мог запомнить Попугая, то только верные солдаты Храма – бабушки.
Но нам не пришлось прибегать к этому оружию. Попугай сидел на ступеньках Храма и улыбался.
- Сам явился. С повинной, - сказал Красавчег, потирая руки. – Будем брать.
- Я сам с ним поговорю.
- Думаешь, стоит, - засомневался Ник.
- Не думаю, а знаю.
Я направился навстречу Попугаю.
***
- Ну, вот мы и встретились, - сказал я. – Что же ты, господин хороший, устроил в городе? Разве так можно себя вести?
Попугай посмотрел внимательно на меня разноцветными глазами и криво улыбнулся.
- А что, позвольте узнать, случилось, преподобный?
- Только не стройте вид, что вы ничего не знаете, - с угрозой в голосе сказал я.
- Я и правда ничего не знаю. Видите ли, я свободный художник. Живу там где придется, изучаю жизнь во всех ее проявлениях, поэтому могу упустить главное.
- Вы были знакомы с Майклом Гнутым? – спросил я в лоб.
- С Гнутым, Гнутым, позвольте, позвольте, - Попугай нахмурился, словно усиленно пытался что-то вспомнить. – Где-то я слышал уже эту фамилию. Ах, да, это тот грустный мужчина, который очень хотел разбогатеть. Помню его.
- Что вы с ним сделали?
- Я? – удивился Попугай. – Ничего. Только помог его мечтам сбыться. Но это не так сложно было, да к тому, же я всего лишь подтолкнул, а все основное сделал он сам.
- Тогда почему Гнутый затянул петлю на своем горле? От счастья что ли?
- От тоски скорее. Все что он желал, исполнилось, и ему больше нечего было желать. Человек он же, как кувшин, полный мечтаний, когда кувшин опустел, и все цели поражены, человек чувствует себя опустошенным. И тогда он уходит. Так было с Гнутым.
Попугай был похож на проповедника из дешевого фильма ужасов.
- А тебе какой прок со всего этого? – спросил я.
- Будем считать, что я занимаюсь благотворительностью, - ответил мне Попугай.
- И насколько широко распространяется твоя благотворительность?
- Стараюсь помочь, чем могу, но чтобы было веселее, три самых главных мечтаний человека. Всего только три. Но в эти три мечты, можно уложить и все остальное поменьше.
- Значит три желания, и человек превращается в пустой кувшин, который рано или поздно разобьется.
- Или наполнится вновь. Тут уж как повезет.
- Подбрось и выбрось, да кто ты такой вообще? – не сдержался я.
- Руфус Бродяга, - ответил Попугай.
- Такого человека на Истоке нет. Я проверил.
- Если искать по адресам проживания, то да, нет. А если копнуть глубже, то можно и найти. Только для этого постараться надо, поговорить со старшими, кто помнит, как здесь все начиналось, как прибыли первые из необычных, как они строили этот город. Может тогда и станет что-либо ясно.
Попугай мечтательно закатил глаза и причмокнул губами. Он вспоминал то далекое время, когда все еще только начиналось.
- И зачем тебе все это?
- Я мусорщик. Я собираю мусор. Убираю все лишнее и ненужное. В последнее время на Большом Истоке слишком много скопилось мусора. Я должен убрать его.
- Люди – это мусор? – спросил я.
- Люди – это люди. Со всеми их проблемами, мечтами и всем, всем, всем. Но когда люди забывают о том, что они люди, они становятся мусором.
Я попытался посмотреть на Попугая своим особым взглядом, понять, кто он такой и зачем ему все это, но ничего не получилось. Он словно был здесь, и в то же время его не было. Точно мираж в пустыне, знойное марево. Черты его лица и костюма таяли, расплывались, обнажая другого человека, совсем не похожего на Попугая.
- Я должен арестовать вас.
- Это вряд ли получится. Меня нельзя арестовать. Нельзя арестовать дым, или дождь, нельзя арестовать улицу, или легенду, нельзя арестовать историю, - открыл глаза Попугай и уставился на меня пристально.
- Тогда скажи, как нам спасти всех этих людей? Их много и все они обречены? Если ты хотел им помочь, то помоги им и сейчас. Они не мусор, они из плоти и крови.