– Все, бой закончен! – Проорала Хазан, все так же держа пистолет поднятым в воздух. – Каждую, что сейчас пальцем без моего позволения пошевелит, лично в море утоплю! А ну разошлись на две стороны!
Девицы послушно разошлись, и Ягыз оглядел их, оценивая потери, но как будто бы в срочной медицинской помощи никто не нуждался – были синяки, царапины, разорванные одежды, клоки волос, некоторые прихрамывали, но все шли сами.
– Так, Ягыз, забирай своих потаскух, а с нашими дурами я разберусь.
– Почему это моих? – Оскорбился Ягыз, но тут же поправился, когда осознал другое слово. – Почему это потаскух?
– А как еще мне их назвать, любимый? Я думала, Эгемены лучше воспитывают своих дочерей, не растят тех, кто бегает за чужими парнями.
– За чужими парнями? Насколько я помню, Эдже запретили встречаться с этим дебилом, – Ягыз на всякий случай ткнул пальцем в дебила, чтобы напомнить, о ком речь. – Так что, технически он свободен. Хоть весь город за ним бегай.
– Что ты несешь, ненормальный?
– А что такого я сказал? Чистую правду. Вы, Чамкыраны, сами парня отшили, а мы подобрали. С именем Аллаха и благословения Пророка, украдем его. Сефер, пакуй его в багажник.
– Э, мы так не договаривались, – заволновался Ясин, будто и правда решил, что его везут в мэрию в багажнике.
– Это точно, мы совсем не договаривались, что ты будешь моей сестре мозги пудрить, сынок, – Ягыз повернулся к нему, прожигая его взглядом.
– Да не пудрил я! Она сама приходила, что мне было, гнать ее что ли? Что я, дурак что ли?
– Ясин, – сказала Хазан, сжимая челюсти.
– Что, сестра?
– Беги.
Ясин ошеломленно уставился на нее, но начал пятиться, медленно перебирая ногами.
– Беги, пока мы тебя не поймали! – Прикрикнул Ягыз, и Ясин тут же подорвался, как бегун-олимпиец.
– Накажи ее, бабушка! – Закончил повествование Ягыз, обвиняюще тыча пальцем в сестру. – Чтобы не смела больше такие номера выкидывать! Опозорила нас на весь город!
– И правда, девочка, опозорила, – подтвердила бабушка. – Как же так вышло, что ты такую хилую девчонку как Эдже Чамкыран с одного удара не повалила?
В комнате повисла тишина, пока брат и сестра Эгемены переваривали услышанное.
– Бабушка? – Наконец ошеломленно воскликнул Ягыз, не веря своим ушам.
– Ну а что такое, внучок? Внучка, вас в Стамбуле совсем ничему не учат, что ли? А вот не может такого быть. Помнится, лет пять назад, на свадьбе сына дяди Идриса, племянница госпожи Рафики начала перед Гекханом танцевать, и Ясемин ее так за косы оттаскала, до сих пор вспоминают. Учись у своей невестки, Селин.
– Бабушка! – Шокированно повторил Ягыз, продолжая не верить своим ушам.
– Со своей невестки Хазан пример не бери, – продолжала бабушка учить внучку уму-разуму. – Даром что бой-девица, бой-девица, а та рыжая ведьма Фарах из города ведь на целых неломанных ногах уехала, со всеми лохмами на месте. А я-то думала, Хазан ее просто сразу в море утопит.
– Бабушка! – Ягыз поверил своим ушам, и теперь был в ужасе от того, что слышит. – Бабушка, чему ты ее учишь?
– Жизни учу, внучок. Пригодится в будущем, сам понимаешь. Свое добро надо беречь. Вот оттаскала Ясемин племянницу госпожи Рафики за косы, и теперь ни одна женщина Орду на Гекхана дважды не посмотрит…
– Бабушка, ну что ты говоришь! Гекхан бы никогда…
– Ясемин и сама знает, что Гекхан бы никогда. А теперь знает, что и женщины здешние тоже никогда. А вот Хазан…
– Бабушка, хватит, – Ягыз поднял руку. – То, что ты говоришь, это ужасно, в этом нет ничего хорошего, это совсем не романтично. Мы с Хазан полностью доверяем друг другу и не нуждаемся в демонстрации насилия.
– Это хорошо, что друг другу доверяете, но как же можно доверять другим?
– Бабушка, мы отвлеклись! У нас был разговор о Селин!
– А я и не забыла. Селин, все понимаю, но Ясин Демиркол?
– Да, Селин! – Ягыз потряс головой, пытаясь вернуться в нужное русло. – Ясин Демиркол? Этот бездельник? Этот идиот? Этот грубиян? Как ты могла, Селин?
– Ты, внучка, только скажи, я тебе десяток хороших парней подберу. – Снова вмешалась бабушка.
– Бабушка! Мы никого не будем подбирать Селин! Никаких парней, пока ты в Орду, сестренка. Никаких. Считай, что это твой монастырь. Я завтра скажу, ни один мужчина старше десяти к тебе даже на километр не приблизится, ясно? Будешь только о душе здесь думать! Да и вообще, бабушка, давай сошлем ее в горную деревню? Все, отправим тебя в горную деревню?
– Внук, ты что, маньяк? – Раздался сзади голос дедушки. – Из-за простой мелкой драки – в горную деревню? Да пусть на одной ноге постоит десять минут и все тут, подумаешь, большое дело, подралась. Но, внучка! – Поднял дед палец. – Ясин Демиркол? Как ты умудрилась во всем городе выбрать главного болвана?
– Дедушка, я…
– Тихо! Столько хороших парней в городе. Алтай Йылдыз, например, какой замечательный…
– Брат Керема? Ой, фу…
– Дедушка! – Вмешался Ягыз. – Не подначивай ее! Она ни с кем здесь не будет встречаться! Никуда не будет ходить! Будет заниматься домом и хозяйством! Пора уже учиться!
– Ягыз, – обалдело сказала сестрица. – Ты что? Ты из какого века вдруг? Дедушка, скажи ему!
– Ягыз, ну что ты, сынок, девушка же совсем молодая, хочет жить, веселиться…
– Уж она повеселилась, весь город болтает! Подралась, опозорила нас, поссорила нас с Хазан.
– Ой, да вы посмотрите, какая драма, поссорились. – Скривилась Селин. – Да подумаешь, обозвали друг друга и обменялись парой слов, тоже мне ссора. У нас с Ясемин так каждые пять минут, и ничего, все живы.
– И правда, внук, подумаешь, поругались, подумаешь, козлом она тебя назвала…
– То есть уже люди болтают? Прекрасно…
–… но что тут такого, и не такое было. В конце концов, разве она не разукрасила тебе физиономию в вашу первую же встречу?
– Правда? – Оживилась Селин, и Ягыз вскипел.
– Прекрасно, дедушка, прекрасно, еще в окно покричи, весь Орду тебя еще не слышал. Давай, крикни в окно, пусть услышат горы, пусть услышит море.
– И крикну! Ты мне еще не командовал здесь, кому и что говорить!
– Да ну вас всех, – вспылил Ягыз, хватая куртку.
– Внучок, ты куда? – Заволновалась бабушка.
– Устрою драку на пристани!
На самом деле, он не знал, куда поедет, когда садился в машину – хотя выбор у него был огромный – любой из домов дедушки, отель, офис, да хоть на пляж – но настроение было безнадежно испорчено безответственностью Селин, легкомыслием бабушки и дедушки и, да, ссорой с Хазан. Он действительно не был до конца уверен, что это была ссора – в конце концов, когда они познакомились, у них было три скандала подряд, которые были не чета сегодняшней легкой перебранке, но Ягызу все же было не по себе. До сих пор их отношения с Хазан после помолвки были добросердечными, дружескими и ровными, они иногда посмеивались и подшучивали друг над другом, но ни разу до сих пор не повышали друг на друга голос, и эта внезапная ссора выбила его из колеи. Он вспоминал, что сказал ей – ничего особенного, убеждал он себя, да, назвал ее хамкой и грубиянкой, несдержанной психичкой и ненормальной, ну, бывает, ничего особенного, тем более что, в отличие от нее, не опускался до прямых оскорблений, вроде «козла» и «косорожего», последнее было особенно обидно, потому что неправда. Не то чтобы первое было правдой, конечно. Ссора была особенно обидна потому, что случилась на пустом месте. Да, Селин не стоило бегать за чужим парнем, но и Эдже не стоило угрожать его сестре и собирать своих подружек на драку, и конечно, Селин не стоило идти у нее на поводу – но, в конце концов, Селин тут только защищалась, Эдже была виновата не меньше Селин, а то и больше, в конце концов, технически, Ясин не был ее парнем.
Ягыз как раз успел снова себя распалить, когда раздался телефонный звонок, и Ягыз принял сигнал, подключенный к аудиосистеме.
– Ягыз? – Раздался голос Хазан, и Ягыз громко фыркнул.