– Простите, госпожа, – сказал он, открывая дверь машины. – Но вас это совершенно не касается.
– Козел, – прошипела Хазан, глядя как он сдает задним ходом, разворачивается и направляется к шоссе.
– Интересно, кто это такой? – Вслух подумала Бетюль. – Красивый какой, да, Хазан?
– Турист наверное, – сухо ответила Хазан, глядя как серебристый мерседес выбирается на шоссе и мигом набирает огромную скорость. – Тут же много туристов бывает. Стамбульский.
– Номера машины Орду, – сообщила Бетюль, и Хазан хмыкнула.
– Все-то ты замечаешь.
Всю последнюю неделю город обсуждал только одну новость.
Приехал Ягыз Эгемен. Казалось, куда бы Хазан не пошла, везде все только и делали, что обсуждали приезд внука господина Эгемена.
Хазан вставала утром, пила кофе – мама говорила о Ягызе Эгемене.
Хазан уточняла у деревенских, как работают два клоуна – деревенские спрашивали про Ягыза Эгемена.
Хазан шла в порт и выбирала поденщиков для работы в море – они болтали о Ягызе Эгемене.
Хазан вела корабль в море – по радио другие капитаны обсуждали Ягыза Эгемена.
Хазан сгружала улов – и ребята из холодильника чесали языки о Ягыза Эгемена.
Даже рыба, которую она поймала, подозревала Хазан, говорила о Ягызе Эгемене.
Что самое противное – все его хвалили. Хазан казалось, что город попал под какое-то колдовство.
Какое-то проклятье, от которого люди только и могли, что петь славословия молодому Эгемену.
И красивый он, и порядочный, и уважительный, и вежливый, старших чтит, младших не обижает, женщин уважает, уф, уф, прям не внук, а сокровище. Тьфу!
Сама Хазан его пока не видела, была занята морем и рыбой, и вообще, у нее полно важных дел, например, можно посмотреть, как краска сохнет – все важнее, чем смотреть на всяких Эгеменов.
Хазан вспомнила свой разговор с дедушкой. Это было на следующий день после того, как они с Алтаем как следует вздули Ясина. Они были правы, конечно же, но Эдже было ужасно жалко…
– Дедушка, – сказала она тогда. – Дедушка, может быть мы не правы? Может быть не стоило нам втягивать в это Эдже? Она такая маленькая еще, дедушка, и она теперь так несчастна…
– И чего же ты хочешь от меня? – Строго спросил господин Джихангир. – Чтобы я предал свое слово? Нет, нет и нет, Хазан, пусть все знают, что слово Джихангира Чамкырана – тверже камня.
– Дедушка, я понимаю, конечно, я согласна с тобой, клятву нарушать нельзя. Я просто подумала… Может быть… Может быть я? Им же все равно, которую из твоих внучек брать. Я же справлюсь, дедушка. И вообще, я же старшая, разве не я должна первой замуж пойти? Ну вот и пойду. Давай отпустим Эдже, дедушка? Поговори с дядей Фатихом, он не будет против, я уверена.
– Хазан, внученька, – дед взял ее за руки. – Милая ты моя, я же знаю, что ты у меня умница, все сделаешь, всегда правильно поступишь. Но ведь не все тебе одной правильно поступать? Пора бы уже и Эдже повзрослеть и начать вести себя ответственно. В школе учится плохо, в университет не поступит, с этим негодным Ясином путается, ну что за беда! Нет уж, пусть взрослеет и ведет себя как взрослая.
– Но дедушка, Эдже же еще совсем маленькая, у нее еще есть время… Давай все-таки я за него замуж пойду, дедушка?
– Хазан, милая, – дедушка погладил ее по голове. – Давай ты подумаешь о себе, в кои-то веки, а? Разве ты будешь счастлива с Ягызом Эгеменом? Он увезет тебя в Стамбул, а то и в эту свою Америку. Разве ты сможешь жить вдали от нас, вдали от нашего моря? Кто же тогда будет водить мои корабли?
Хазан прикусила губу, чувствуя, как ее глаза начало жечь слезами.
– Нет, милая, я тебя на такое обречь не смогу. Ты угаснешь вдали от нашего моря, Хазан.
Дедушка был прав, решила Хазан. Пусть Эгемен женится на Эдже. Глаза б ее его не видели.
– Тетя Кериме? – Позвала она. – Я тут закончила с накладными.
– Вот спасибо тебе, дочка. На, вот эти вот счета в систему занеси.
– Что-то сегодня много дел с бумагами, – заметила Хазан, потирая руки. – Вы днем не могли из-за чего-то?
– Ну да конечно, я же тебе не рассказала. Ягыз Эгемен сегодня приходил.
– Да вы что? – У Хазан упало настроение. Опять Ягыз Эгемен. – И что он тут делал?
– Ну как что, – ответила Кериме, – порт смотрел, конечно.
– Что он по всему городу носится, как ужаленный? – Удивилась Хазан. – Кого не встретишь, все его видели, везде он был, везде смотрел. Что он пялится то везде? Сюда зачем приходил?
– Ну как зачем, Хазан, что за вопросы? Он же теперь жить здесь будет, деду своему помогать, вот владения дедушки и осматривает, все хочет лично увидеть и руками пощупать.
Хазан замерла.
– Здесь жить будет? Как здесь жить будет?
– Ну как люди живут, спать, есть, дышать, как еще он жить будет?
– Разве он не будет жить в Стамбуле или Америке своей?
– Да нет же, к деду он приехал, навсегда, станет тут его помощником и наследником. Так что да, Ягыз Эгемен в Стамбул не вернется. У Орду новый шахзаде. А красивый-то какой парень, уважительный, вежливый…
Хазан выпучила глаза.
– Тетя, – сказала она, встала и потрогала тетю за лоб. – Тетя, у тебя что, жар? Ты хвалишь Эгемена!
– Да тьфу на тебя, – ответила тетя. – Чтоб его и не похвалить? Тут мамаша твоя прибегала, дурища, орала тут, так он и глазом не моргнул, просто принц, слов нету.
– Мама приходила? На кого она кричала? На Эгемена?
– Да на Эдже, конечно. Орала тут на нее, что Эдже дура набитая, необразованная, опять экзаменов напроваливала, совсем она у нас глупенькая, оказывается.
– Эдже? А Эдже что здесь делала?
– Ну тебя встречать прибежала, думала, у тебя от матери скрыться, но от Фазилет так просто не уйдешь. Ох уж отвесила ей Фазилет, стояли тут, скандалили, и ведь даже и не знали, что жених Эдже стоит и все слушает, – Кериме мерзко захихикала, и Хазан захотелось ее придушить. Когда дело касалось госпожи Фазилет, к сожалению, тетя Кериме совсем забывала о чести Чамкыранов. Какой позор! Что теперь подумает господин Ягыз! Что подумают Эгемены! Какой позор.
– Ну и где теперь Эдже?
– Ну дома, конечно, где теперь быть. А, да, Хазан, дочка, смотри, что у меня есть. Глянь.
Хазан глазам своим не поверила.
– Пригласительное на концерт Эсмы Кадыоглу? Откуда он у тебя? Их же уже все раздали! Я не успела!
– Ягыз Эгемен мне подарил, это же отель Эгеменов концерт устраивает. Он говорил, что из порта поедет инспектировать отель, проследит за организацией концерта. Сказал, что там в отеле сегодня заселился, чтобы на дорогу не отвлекаться, очень ему важно, говорит, сегодня там быть, все самые важные люди Орду будут там. И меня пригласил, говорит, как же мы будем там без госпожи Йылдыз? Но будут уж как-нибудь, будут. Сама знаешь, мне эта Эсма не нравится, голос писклявый у нее.
– Ничего ты не понимаешь, тетя, – горячо ответила Хазан, прижимая к груди пригласительный.
– Ну вот не понимаю, вот и не пойду. Сама вот иди, развеешься в кои-то веки. Когда ты последний раз веселилась?
– На свадьбе у дяди Ахмеда…
– Так это ж когда было! Все, иди, иди, бери пригласительный и иди.
– Тетя, да времени ж еще полно…
– А ты что, так пойдешь? Это же не бар для моряков, это ж концерт настоящий! Иди домой, платье надень, каблуки, чтоб перед людьми было не стыдно показаться…
– Уф, тетя, уф…
Но тетя была права. Не в джинсах же идти на концерт Эсмы.
Хазан выложила на кровать платья, решая, какое выбрать. Платьев у нее было не так много, в основном для выходов. Пусть ее и звали «брат Хазан», наряжаться Хазан умела, просто не любила, ну и к тому же, не в море же, рыбу ловить, выходить наряженной.
Но на концерт надо было надеть что-то получше. Хазан задумчиво оглядела платья и остановила выбор на бордовом. Или это было фиолетовое? Короче, красное, решила Хазан, и полезла в шкаф за подходящими к нему туфлями – лезть пришлось очень глубоко.
И тут она услышала всхлипывание из комнаты Эдже.