Такие горькие, отчаянные, убитые всхлипы.
Хазан села на пол, сжимая в руках черные лодочки, с горестью прислушиваясь к плачу Эдже.
Она снова вспомнила разговор с дедушкой, но вдруг осеклась.
Ягыз Эгемен не собирается ехать в Стамбул или Америку. Ягыз Эгемен собирается жить в Орду, со своим дедом.
Хазан встала и начала ходить по комнате.
А что, если…
Если поговорить с этим Эгеменом? Пусть поговорит со своим дедушкой. Ему же все равно, на ком жениться, раз согласился помолвиться с десятилетней девочкой, какая ему разница, кто будет его женой, ведь так?
Хазан решительно присела у зеркала и начала подводить глаза.
Точно, решила она. Он же будет на этом концерте?
Нет, на концерте поговорить не получится.
Ах да, вспомнила она. Он ведь остановился в этом отеле. Наверное, будет у себя в номере перед концертом, что если поехать туда заранее, подняться в его номер и все обсудить?
Точно, решила Хазан. Так она и сделает.
========== Часть 5 ==========
Ягыз еще раз провел расческой по волосам и остался доволен увиденным. На нем был синий костюм, галстук, голубая рубашка. Приличный и респектабельный вид. Обычно это был его рабочий вид, так он уже много лет ходил в офис, но… После первых трех дней в костюме и галстуке Ягыз отказался от офисной одежды в пользу более удобного стиля – не только дело было в том, что в темных джинсах и футболке было легче инспектировать склады – просто он и сам заметил, что с таким, как сказала бабушка, «судейским» видом вызывает у людей неловкость.
Последние несколько дней были просто безумием, Ягыз взялся за работу в первый же день по приезду, ни минуты себе на отдых не дал, тут же поехал в дедушкин офис и начал смотреть документы, и не вышел бы до ночи, если бы его оттуда не вытащил за руку дед.
Дед приготовил ему подарок. Машину. «Лучшую машину в Орду», сказал он. «Для лучшего внука Орду». Это был чертовски дорогой подарок, неприлично дорогой, даже для внука от дедушки, но дедушка был так горд. А машина была такой красивой.
И ведь он ее чуть не испортил тогда, на второй же день, как начал на ней ездить! Ягыз помотал головой, вспомнив ту идиотскую ситуацию. Сам был виноват, конечно, сам. Неужели ему ничего не сказали слова «горная деревня»? Чего он еще ждал? Когда он через несколько часов вернулся на внедорожнике, своими глазами увидел, что там был просто кошмар, мерседес он бы разбил на части. Совсем не подумал тогда, рванулся только спрашивая, как доехать, когда бабушка в панике позвонила и сказала, что дедушка увез туда Синана и, наверное, будет убивать.
Само собой, все понимали, что никто Синана не убьет, но Ягыз все же рванулся помогать дедушке – разве не для этого его привезли в этот город? Да и Синану, наверное, надо было помочь, хотя бы раны обработать…
Сегодня помимо работы ему еще и пришлось съездить в ту деревню, забрать Синана на один день – у тетушки Тубы внук родился, полагалось всей семьей зайти и поздравить, по такому случаю Синану объявили амнистию, но он был заперт в особняке дедушки и на концерт его сегодня не пустили. Бабушка заявила, что будет мариновать фасоль и засадила Синана ее чистить.
Ягыз поверить не мог, насколько его брат оказался легкомысленным и инфантильным. Наверное то, что все с детства скакали вокруг него, исполняя любой каприз, на пользу ему не пошло. Жаль, дедушка не появился в их жизни раньше, может быть все тогда было бы иначе – Синан и Селин не были бы так избалованы, Гекхан не был бы таким мягкотелым, сам Ягыз… Ягызу не пришлось бы уезжать в Америку, дед бы этого не позволил.
А, о чем тут теперь жалеть.
В дверь постучали, и Ягыз нахмурился. Кто это мог быть? Госпожа Элиф, наверное, организатор концерта.
– Добрый вечер, – начал Ягыз, распахнув дверь и застыл, уставившись на прекрасную незнакомку за порогом. Девушка была невероятно красива. Стройная, тонкая, с восхитительным лицом, потрясающими глазами, ошеломительными волосами, перед ним стояла не девушка, а просто нимфа из сказки.
– Козел! – Воскликнула нимфа, и Ягыз оторопел.
– Поверить не могу! – Заливалась нимфа. – Ну конечно! Как же я раньше не догадалась! Как же я раньше не поняла! Ну конечно же, это был ты! Городской! Стамбульский!
Ягыз едва не повалился, когда до него наконец дошло.
– Одичалая? – Недоверчиво спросил он, оглядывая ее с ног (потрясающих тонких лодыжек над обалденными черными лодочками) до головы (безупречная прическа, неброский макияж), и у него в голове не укладывалось, что это та самая горная коза, которая поливала его оскорблениями на проселочной дороге.
– Одичалая? Ты это меня одичалой назвал? Меня?
– А разве здесь еще кто-то кроме нас есть? – сорвался Ягыз. – Что тебе нужно?
Девушка осеклась, и Ягыз мгновенно понял, что ей что-то было нужно, нужно от Ягыза Эгемена, которого она не знала в лицо.
Ягыз загорелся подозрениями. Что было нужно этой девушке? Что? У него появились нехорошие мысли. Зачем красивая девушка ночью пойдет к незнакомому мужчине в отель?
– Если ты телом торгуешь, то я не покупаю.
У девушки просто глаза на лоб полезли, и вот теперь-то он ее точно узнал, точно, она, та самая, в жуткой одежде с желтого джипа, это перекошенное от ярости лицо как не узнать.
– Ах ты козел! Да как ты смеешь! – Она пошла на него, толкая его ладонями в грудь, и он попятился от нее, входя вглубь номера. – Как ты смеешь! Меня проституткой обозвал! Да я же тебя сейчас!
Ягыз сделал еще пару шагов назад, отмечая, что входная дверь за спиной девушки захлопнулась, и он был теперь полностью в ее власти.
– А что еще мне о тебе подумать? Приходишь посреди ночи в отель к незнакомому мужчине, раскрашенная, разодетая.
– Раскрашенная? Разодетая? – Глаза девушки горели просто адским пламенем.
– Ну а что еще я мог подумать, а? Сама скажи? У меня, между прочим, сейчас дело. Концерт, лучшие люди Орду придут. Что тебе было нужно? Говори и разойдемся.
Девушка прикрыла глаза и сделала несколько успокоительных вдохов.
– Что ж, хорошо. Хорошо! Поговорим и разойдемся. Мне с тобой в одном номере оставаться тошно.
– Это взаимно, маленькая госпожа! Ну так говорите, говорите, – махнул он рукой. – Так и собираетесь тут стоять? И пиджак мой отпустите, пожалуйста, помнете.
– Ах, помну? – Она еще грубее потянула на себя лацканы его пиджака, и он дернулся, вырываясь из ее хватки, повернулся к зеркалу и оценил потери. В принципе, было не так уж и заметно, но вот причесаться придется снова. – Ой да хватит на себя пялиться, ничего особенного там нет.
– Ах, ничего особенного, – сквозь зубы выдавил Ягыз, сдержав нервное желание пригладить волосы и убрать падающую на лоб челку. – Ну так и нечего меня тогда разглядывать. Говорите, что хотели, и проваливайте.
– Вот оно как? Что ж, отлично.
– Отлично.
– Отлично.
– Да говорите уже наконец, – повысил он голос.
– Я собиралась поговорить с вами об Эдже Чамкыран.
Руки Ягыза, перевязывающие галстук, замерли.
– Что, простите?
– Поговорить с вами об Эдже Чамкыран.
– Со мной? – Ягыз ушам не поверил. – С чего это вдруг вы решили поговорить со мной об Эдже Чамкыран?
– Значит, есть причины.
– Никаких причин вы на это не имеете. Если желаете с кем-то говорить об Эдже Чамкыран, можете говорить об этом с ее матерью. Или с ее дедом. Или с ее кузеном, Керемом, он у вас там в горах сейчас дичает.
– Да как ты смеешь, козел?
– А лучше всего, – завелся он, вспоминая, чему днем стал свидетелем, и Аллах свидетель, он думал об этом весь день. – А лучше всего поговорите об Эдже Чамкыран с ее учителями.
– Что? – Девушка оторопела. – При чем тут учителя?
– А при том, что, как оказалось, ваша самая Эдже Чамкыран – «набитая дура», «безграмотная тупица», «провалила все экзамены, какие только могла» и «даже в коровницы идти не годится, потому что для коровниц слишком глупа».
С каждым его словом, где он цитировал, между прочим, саму госпожу Фазилет, ярость в глазах девушки становилась все ярче и ярче, хотя, казалось бы, куда уж дальше, а при словах о коровницах, она вдруг как-то собралась, сгруппировалась, и он не до конца понял, что она делает, пока ему в лицо вдруг не прилетел кулак, и перед глазами полетели искры и засверкали звезды.