Вымокшая до нитки, я стояла посреди ванной, не в состоянии поверить в то, что случилось. Я уже поняла, что у женщины случился сердечный приступ. Так же я понимала и то, что скорая, даже если бы я догадалась ее вызвать, не успела бы помочь несчастной. Вроде бы, винить себя было не в чем, но мне было гадко на душе. Посмотрев еще раз на нелепую фигуру в уже почти пустой ванной, я попятилась и почти вывалилась в коридор. Нужно было все же позвонить в скорую, нельзя оставлять ее вот так вот лежать. Где же здесь телефон? Я прошла немного по коридору, до двери со стеклянными вставками, открыла ее и оказалась в просторной кухне с большим окном, за которым как ни в чем не бывало светило солнце. Неля была хорошей хозяйкой. На кухне было прибрано, в раковине не громоздилась гора немытой посуды. Похоже, после ванной она собиралась позавтракать. На столе стояло блюдо с еще не остывшими гренками и тарелка с тонко порезанными колбасой и сыром. Завтракать Неля собиралась не одна, я заметила две чашки, наполненные свежесваренным кофе, от которых поднимался едва заметный парок. Значит, она ждала гостей. Может быть, потому и дверь оставила открытой? Немного странно, но возможно.
Телефона в кухне не было, и я вернулась обратно по коридору, заглянув в другую дверь. Она вела в гостиную, обставленную современной и явно новой мебелью, что подтверждало мои предположения о неплохом финансовом положении Нели Кибиткиной. Особой роскоши не наблюдалось, но вся мебель была добротная, середину комнаты занимал ковер с пушистым ворсом. Меня поразило обилие комнатных растений. Большие и маленькие, в крошечных горшках и огромных вазонах, они стояли повсюду: на подоконнике, на полу и на специальных многоярусных подставках. Многие цвели. Таких причудливых цветов мне прежде видеть не доводилось. Будь у меня побольше времени, обязательно рассмотрела бы такую красоту повнимательнее.
Воздух в комнате был влажный и теплый, как в каких-нибудь субтропиках. Из гостиной вела еще одна дверь, должно быть, в спальню. Но проходить туда я не стала, так как в углу, на столике увидела телефон. Уже подняв трубку и ткнув пальцем в «ноль», я услышала, как за стеной отчетливо скрипнула половица. Так и не нажав на «три», я застыла, стиснув трубку и стуча зубами от страха. Сразу припомнилась тень, промелькнувшая в дверном глазке. Так мне это не показалось! В квартире кроме меня был кто-то еще. Человек прятался в соседней комнате все время, пока я возилась с Нелей. Я, точно загипнотизированная, уставилась на дверь, не в силах заставить себя оторвать от нее взгляд. Вдруг круглая, массивная ручка начала медленно поворачиваться…
Я не стала ждать, что будет дальше, закричав, почему-то басом, «А-а-а!!!», я бросила трубку и вылетела вон. Вниз по лестнице я мчалась уже молча, озабоченная только тем, чтобы не пропахать носом ступеньки. Выскочив на крыльцо, как чертик на пружинке, я собиралась, не снижая скорости, бежать дальше, но услышала чьи-то голоса за кустами палисадника. Несмотря на то, что я была в состоянии, близком к помешательству, у меня хватило ума понять, что в мокром плаще, со всклокоченной шевелюрой и с безумным выражением на перекошенной физиономии лучше никому на глаза не попадаться. Мало ли к каким выводам относительно смерти Нели придут в милиции, а мое появление в образе бабы-яги, возвращающейся с шабаша, никак не сможет остаться незамеченным. Поэтому, не дожидаясь, пока группа подростков (как я определила по голосам) появится перед подъездом, вывернув из-за кустов, я нырнула в эти самые кусты и затаилась.
Здорово, что возле старых домов есть палисадники. Еще лучше, что они с незапамятных времен засажены акацией. То есть, может быть, эти густые кустики называются как-то по другому, но я имею в виду те, у которых такие перистые, как у крошечной рябинки, листики и желтые цветочки, которые позднее превращаются в зеленые стручочки – свистульки. Самое же большое везение заключалось в том, что эти кустики начинают зеленеть очень рано. Благодаря этому молодая, но уже обильная листва полностью скрывала меня от любопытных взглядов, давая надежное убежище. Несмотря на явные преимущества моего положения, оставаться здесь надолго мне не хотелось. Мокрая одежда на ветру стала ледяной, и я сильно дрожала, не в силах согреться. А подростки, как нарочно, остановились возле самого подъезда, уходить они явно не собирались. Я присела на корточки, обхватив себя руками за плечи, но это мало помогало, зубы выбивали барабанную дробь.
Хлопнула подъездная дверь. Кто-то вышел на улицу и быстро прошел мимо.
– Закурить не найдется? – Ломающимся баском окликнул один из мальчишек. Ответа я не услышала. Они, по-видимому, тоже, так как немного погодя прозвучало:
– Вот козел. Даже не обернулся.
– А кто это? Вроде, я его не знаю.
– Да ты че, сдурел? Это ж теть Нелин хахаль.
– Врешь.
– Да вот те крест. Он к ней часто ходит. И ночевать остается. Правда все больше вечером появлялся, днем я его первый раз вижу.
От такого заявления я чуть было не вывалилась из кустов и забыла про холод. У Нели был любовник? Вот это новость. Эх, дубина я стоеросовая, не догадалась глянуть в щелочку на этого типа. Хотя, откуда я могла знать, что так получится? Похоже, этот тип прятался в квартире, когда я откачивала его возлюбленную. Мог бы, между прочим, и помочь, трус несчастный.
– Ерунда это, пацаны. – Подхватил третий голос. – Парень-то совсем молодой, а тетя Неля уже в годах. Никакой он не хахаль. Может сын…
– Неа. Нет у нее детей. Она моей матери жаловалась.
– Ну, родственник. – продолжал настаивать мальчишка.
Продолжая препираться, они наконец-то сдвинулись с места и скоро их голоса стихли. Тем не менее покидать свое убежище я не торопилась. Ока томилась в ожидании, успела окончательно убедиться в том, что выгляжу просто ужасно. Неважно, что подумают обо мне случайные прохожие, это я как-нибудь переживу, а вот попасться на глаза какой-нибудь любопытной соседке, живущей в этом доме, было бы нежелательно.
Соблюдая осторожность, я выбралась из кустов на узкую асфальтированную дорожку, пролегающую вдоль самой стены дома и, двигаясь по ней, обогнула здание, оказавшись через некоторое время возле школьного забора. Детей перед школой уже не было. Перемена закончилась, школьный двор был пуст, и я могла надеяться, что мой круиз остался незамеченным.
Поймать машину удалось только после того, как я догадалась стянуть плащ (темные свитер и брюки в мокром виде выглядели не так ужасно). В голове мелькнула мысль, что у меня становится хорошей традицией шататься по городу в непотребном виде. Еще немного и меня начнут узнавать, принимая за городскую сумасшедшую.
ГЛАВА 6
Ни горячее молоко с медом, ни ванна с пихтовым маслом не спасли меня от простуды. Втайне я надеялась, что моя прогулка в мокрой одежде как-нибудь обойдется без последствий, но не обошлась. Проснувшись на следующее утро, я попробовала сглотнуть и сразу почувствовала, что в глотке у меня надолго поселился колючий ежик, возможно, с отравленными колючками. Из зеркала над умывальником на меня глянуло несчастное существо с красными, опухшими глазами и уныло опущенными уголками губ. Тщательно умыв это безобразие, я поплелась на кухню на поиски аптечки. Проглотить таблетку целиком в моем состоянии не представлялось возможным, поэтому я тщательно растолкла в ее ложке и, морщась, проглотила. По старинке я пользовалась исключительно отечественными лекарствами. Однажды попробовала слопать импортное средство от простуды, но быстро поняла, что на меня оно не подействовало. Так что в моей аптечке ничего кроме «Сульфадемитоксина» и «Парацетомола» не водится. До сих пор помогало. К счастью, болею я редко, и ничего тяжелее гриппа со мной пока не приключалось.
Держа в одной руке стакан томатного сока, я, прижимая трубку плечом, быстро набрала знакомый номер редакции.
– Добрый день. – Пропел мне в ухо Галкин голосок. Да, в десять на работе день в самом разгаре, оказывается, я еще и проспала.
– Привет, Галка. – Поздоровалась я хрипло, чувствуя, как по горлу проползла полоска наждачной бумаги. Крупного помола.