— Так. А японцы — народ упертый, поверьте мне на слово. И вряд ли упустят такую возможность.
— Час от часу не легче!!! Но почему же они до сих пор бездействовали?
— Такая акция требует хорошей подготовки. Потому что второй попытки у них не будет, и они об этом знают. Нет сомнений, что сначала японцы попытались проникнуть на «Косатку» с берега. Но в связи с предпринятыми мерами безопасности отказались от этой затеи. Или оставили как запасной вариант. А я бы на их месте начал готовить диверсионную операцию со стороны бухты.
— Ох, Михаил Рудольфович… Ладно. Признаю, это я в системе охраны упустил. Все же морскими делами раньше никогда не занимался. Сегодня уже вряд ли успеем, но к завтрашнему дню подготовимся…
Когда жандарм ушел, Михаил решил усилить посты на лодке в эту ночь. Предчувствие близкой опасности не отпускало, а своей интуиции он доверял. Она частенько спасала его «малышку» U-177 от гибели в Атлантике…
Михаил остался ночевать на «Косатке». Командир «Енисея» предупрежден, и комендоры будут дежурить ночью на палубе у орудий. На удивленный вопрос Степанова об источнике такого беспокойства Михаил вразумительно ответить не смог. Но дело есть дело. Вахта на «Енисее» и на «Косатке» будет внимательно следить за водной поверхностью. В случае появления любой цели освещать ее прожектором и давать предупредительный выстрел. А при попытках приблизиться открывать огонь на поражение. Все равно ночью ни к «Енисею», ни к «Косатке» никто подходить не будет.
Обойдя лодку и проинструктировав еще раз вахтенных, Михаил зашел в каюту и, не раздеваясь, лег на койку. На столе уже ждет готовый к бою автомат. Осталось только передернуть затвор. В кобуре на поясе — старый верный «парабеллум». Незачем заново привыкать к нагану, все равно он скоро сойдет со сцены…
Он был уверен, что сегодня что-то произойдет. Не просто так возникает это гнетущее чувство. Как будто знаешь, что ты находишься в прицеле снайпера, и он в данный момент просто выбирает цель. Поскольку знает, что успеет сделать только один выстрел. Знакомое чувство… Именно так было перед атаками в Атлантике, которые заканчивались длительной погоней кораблей эскорта с градом глубинных бомб. Именно так было перед атакой английского самолета, когда он вывалился из облаков, и погружаться было поздно. И когда он успел всадить в него очередь из зенитного автомата за несколько секунд до того, как этот «Либерейтор» должен был сбросить бомбы, после чего он рухнул в воду в паре сотен метров от лодки. Такое не забывается…
Михаил проснулся среди ночи. На лодке тишина. Нет привычного гула дизелей и слышен каждый шорох. Легкое покачивание с борта на борт у причала напоминает, что он все же на борту корабля, а не на берегу. Глянул на часы — половина четвертого. Через тридцать минут смена вахты. Если до рассвета ничего не произойдет, то можно надеяться, что в течение дня они успеют оборудовать защиту «Косатки» от возможных диверсий со стороны моря. Обязательно надо будет выпросить у Макарова для «Косатки» хотя бы один пулемет. На крупных кораблях они есть и нужны они там, как в бане лыжи… А вот установленный на мостике «Косатки» пулемет создал бы кучу неприятностей незваным гостям, которые попытаются под покровом ночи подойти к борту. И еще пару пулеметов установить на причале, оборудовав что-то вроде дотов. Как бы в подтверждение этого наверху грохнул выстрел и внутри лодки раздался звонок громкого боя…
Рывком подскочив, Михаил схватил автомат с сумкой с запасными магазинами и бросился прочь из каюты. По отсекам уже бежали поднятые по тревоге матросы с карабинами, дежурившие в эту ночь на лодке. Когда Михаил выбрался на мостик, наверху уже шел настоящий бой. С палубы «Енисея» гремели винтовочные выстрелы. Недалеко от причала, в лучах прожекторов, были видны две китайские джонки, которые изо всех сил пытались уйти, огрызаясь винтовочным огнем, но из-за низкой скорости и ослепления светом прожекторов это у них не получалось. Винтовочную трескотню перекрыл грохот выстрела из 75-мм орудия «Енисея», и было видно, как снаряд попал в одну из джонок. Деревянная посудина накренилась и замедлила ход еще больше. Второй выстрел накрыл вторую джонку. Видно было, как с них за борт прыгают люди и пытаются отплыть в сторону. Но стрельба с «Енисея» не прекращалась, и снаряды с пулями не оставляли им шансов остаться в живых. Вахтенные матросы «Косатки» также вели огонь из карабинов в направлении противника, но Михаил сразу бросился к установленному на мостике лодки переносному прожектору, включил его и стал обшаривать лучом водную поверхность поблизости. И почти сразу же обнаружил две пары пловцов, двигающихся по направлению к «Косатке» и толкающих что-то перед собой.