На улице стоял Бражник, и на этот раз он не выглядел весёлым и загадочным. Он с какой-то осторожностью и любопытством рассматривал внутреннее убранство заброшенной избы, остановившись прямо перед входом.
– Я ничего не трогал, просто увидел снег и удивился!.. – попытался объясниться Серёжа, но остановился, продемонстрировав нервозность и неряшество совсем маленького шкодника.
– Я помню это, и людей, что здесь жили. Лет тридцать прошло, как здесь никого нет, только ветер. Знаешь, что мёртвые часто приходят в собственные дома, чтобы посмотреть на те вещи, которые хоть что-то значили для них?
– Нет, впервые слышу.
– Бывают такие индивиды. Не все, конечно, но есть…
– Я не верю в подобное, – резко прервал его Серёжа.
– В какое «подобное»? – Бражник не особо выглядел довольным, когда его грубо оборвали, но вскоре на лицо вернулась знакомая ехидная улыбка.
– В мистику.
– В мистику… А почему не веришь? Такому вас учат в кадетском?
– Есть наука и учёные, они объясняют всё или находят объяснения. Весь мир взаимосвязан, он имеет логику и закономерности, а мы всего лишь изучаем его.
– Умная мысль… Но это говоришь ты, или, кто-то другой, такой же разумный как и ты, – если не более, – скажет что-то схожее. То, что ты говоришь про логику и закономерности говорит и о том, что не везде будут они прослеживаться, пока их не увидят, – достаточно удивительная демагогия от такого человека.
– Но всё же найдут, – начал спорить Серёжа. Ему даже понравилось, что из Бражника выходит вполне интересный собеседник. Возможно, если бы не бросающийся в глаза отвратительный вид, из него мог бы выйти превосходный оратор. А также в глаза бросалось и то, что для своих лет и места жительства, этот человек был дьявольски умён. – Откуда вы знаете, что я кадет? Никто из моей семьи вслух не упоминал этого.
– Можно получить те знания, которые вам позволяют получить, молодой человек, и это не означает, что что-то до сих пор может прятаться на виду, даже если и живёт бок о бок с человеком с самого его рождения. А про кадетский корпус не бойся, я всего лишь маленький и любознательный мышонок, сижу и умничаю у себя в углу, грызя зёрнышки… От тебя несёт коммунизмом и военной выдержкой за милю, а таких фанатичных детишек держат только в одном месте.
У Серёжа нервный ком застрял в горле. Он совершенно не знал человека перед собой, который на самом деле мог оказаться шпионом. Точной причины резко возникшего страха он не смог бы назвать, но то, как Бражник заговорил о кадетах и коммунизме, вынудили его по-новому открыться перед молодым гостем села. Он всё же не нашёл что ответить, и как можно было бы продолжить тему разговора.
– Там внутри собака. Она, похоже, умирает.
– И ты пришёл посмотреть?
– Я хотел помочь…
– Ты ветеринар?
– Нет.
– И чем же тогда ты хотел помочь? – хмыкнув, спросил Бражник. Ехидная улыбка на лице вернулась назад, почти разделив его на две части.
– Не знаю… Не хотелось бы, чтобы живое существо умирало в одиночестве.
– Честные кадеты и благородные дети, как всегда… – Бражник прошёл мимо Серёжи и углубился в избу.
Когда Серёжа вышел на встречу к Бражнику, тяжёлое дыхание стало тише, чем в первый раз, и сейчас оно исчезло полностью. Парень бы подумал, что пьяница добил бедняжку, но тогда он бы расслышал хоть что-нибудь, но не полную тишину.
– Да, такое бывает, но не особо часто, – сказал мужчина, вернувшись на крыльцо к парню. – Был собой, теперь такой.
«Мёртвый?».
– Ночью от него уже ничего не останется. Не волнуйся – я позабочусь об этом. И, тебя это может заинтересовать: ты не местный, а значит, тебе может приглянуться компания твоего возраста. У меня есть кое-кто на слуху, и я расскажу ему о тебе.
– Я не собирался заводить здесь новых знакомств.
– Ого, кадет, говорящий благородством и честностью человек, отказывается от общения с деревенским?! Да, понимаю: мы низший класс, и нас не только нужно остерегаться, но и рас…
– Я не об этом!
– Тогда тебе понравится.
– Я не уверен… – сказал парень, наконец-то отойдя от избы. Внутри было куда холоднее, чем снаружи, и, скорее всего, именно из-за этого снег всё ещё оставался на месте.
– Если тебе итак весело, а не приходится скучать или с родителями, или с малой сестрой, то пускай. Как говорится: «хозяин – барин».
Серёжа пошёл вглубь единственной улицы, продолжая осмотр местности. Для него не стало удивлением, что Бражник засеменил следом, но продолжал молчать, точно готовясь как истинный гид моментально ответить на любой вопрос. Через две минуты они подошли к огромному камню. Великан был чёрного цвета, и небольшая его часть была украшена старыми трещинами и засечками.