– Ты знал, что в этом колодце людей топили? – без задней мысли, без приветствия или улыбки сказал Борька.
– Откуда?..
– Отсюда. Просто брали за плечо или шею и… Опа, вниз! – Он стоял сантиметрах в двадцати от приятеля, и, была бы на то его воля – мог легко самостоятельно сделать «опа, вниз!».
– Такое могло быть где-угодно, и очень давно. Жестокие времена – жестокие люди. – Серёжа обернулся в сторону бездны, обратив внимание, что так и не услышал ни удара ведра о стены, ни о водную гладь. Для своего же спокойствия, он отошёл в сторону от края.
– Ну как: давно?.. Недавно, не так уж и давно. Год-другой назад. Слышал, что вся река под землёй усеяна мёртвыми, и не только новыми, но и старыми.
– Ага, ещё…
– И говорят, что ночью можно услышать их стон, а если остаться подольше, то и вовсе можно расслышать, как они ползут вверх, – перебил друга Борька.
– Дай-ка угадаю: Бражник говорит?
– Ага.
– Баламут твой Бражник, но даже если и так, сурово для подобной деревушки... Как она ещё не вымерла?
– Как видишь, не вымерла. Раньше здесь было куча голодных ртов, но с каждым годом их всё меньше и меньше.
– И сколько умерло в этом году?
Борька посмотрел на небо и задумался. Он то ли пытался вспомнить всех людей, то ли просто пыжился сосчитать.
– Четыре.
– Четыре в год – это солидно. Пара лет и никого здесь не останется.
– Увы, но Неясыть всегда будет здесь, что он, что домишки, что люди. Это ты так легко говоришь: пара лет. Ещё лет тридцать пять назад здесь было почти двести голов.
– Двести?!
– Ага. Почти все померли.
Серёжа усмехнулся и нервно сглотнул. Верить в подобные небылицы было невозможно, уж слишком всё нереально. Однако, Неясыть уже не впервые его удивляет, и вскоре он будет готов поверить во что угодно. И всё же: двести человек для тридцати пяти лет существования – огромная цифра. Это стабильно пять-шесть человек в год! Словно эпидемия… или чей-то зверский план по истреблению населения села. Перед глазами снова предстала картина кладбища, где были какие-то жалкие сорок надгробий. Как давно перестали хоронить людей? Где ещё полторы сотни мёртвых? Может, подземная река действительно состоит из чьих-то тел?..
По тому, как Борька оживился, было заметно, что эта тема ему нравится. Это был удобный случай, чтобы ненавязчиво уточнить о событиях недавней ночи, которая до сих пор казалось фантазией, когда «умерла» Юлия. Если бы Серёжа имел представление, где она жила, то сам бы направился с проверкой.
– Борь, я хочу кое-о-чем спросить.
– Тихо, – выпалил его собеседник и пошёл в сторону леса. Не было никакого «иди за мной» или «не здесь», а просто спонтанный разворот кругом и быстрый шаг, точно парнишку заинтересовала совершенно другая и более привлекательная мысль. Недолго думая, Серёжа отправился за ним.
Вместе они пошли к лесу, что так удобно и ювелирно окружал Неясыть, как высокая стена, прячущая избы от внешнего мира. По дороге ни один, ни другой, не сказали и слова.
Через пару минут они уже оказались в плотных зарослях молодых сосен, которые на голову возвышались над ними, и даже умудрялись закрывать солнечный свет, что пробивался через облачное небо. Долгие метры вглубь напоминали прямую борьбу между человеком и природой. Борька шёл вперёд так остервенело и упрямо, как гончая за лисой. Стоило только увидеть вдали свет, и понадеяться, что впереди ждёт открытое пространство и свобода, как ряды сосен только дальше уходили вглубь. Это уже была не миниатюрная роща или кустарник с молодняком, это был целый лабиринт.
Иногда складывалось ощущение, словно между бьющими по лицу ветками нависает какой-то инородный запах, что-то не отсюда; что-то, что затесалось среди миниатюрных деревьев. Или кто-то. Этот кто-то здесь жил. Кто-то следил…
– Борь, какого чёрта здесь творится?! – громко спросил Серёжа, успокаивая при этом себя, поскольку совсем рядом с ним хрустнула ветка, и это был далеко не ведущий его приятель.
– Замолчи!.. Не поминай лихо, пока оно тихо. – Борька только скорее направился дальше. – Не хотят пускать. Не дают! Ничего, прорвёмся.
Серёжа исполнил отданные ему приказания. Что-что, а выполнять приказы он умел.
Иногда ему казалось, что вокруг не только раздавались трески веток, но и периодически в нос попадал запах сырой земли, озона после дождя, трясины и тухлятины. На каждом новом шагу желание вернуться назад становилось всё сильнее и сильнее. Когда оно почти достигло кульминации, что парень уже жонглировал в голове уловками и отговорками чтоб развернуться, пара наконец-то вышла на открытое пространство.