Должно быть, она все же уснула, а когда проснулась, обнаружила себя посреди туманной поляны. Эллейн сидела на поваленном дереве. В траве искрились светлячки, среди облаков в небе висела болезненно распухшая луна, неимоверно большая, какой Эллейн ее прежде не видела. Время тянулось в одиночестве бесконечно долго. Потом послышались шаги.
Эллейн обернулась. Шорох выступил из тумана, посмотрел с укоризной.
— Где твой волк? — поинтересовалась она.
— Охотится, — Шорох присел рядом с ней. — Зачем ты пришла?
— Ты обещал, что мы еще встретимся.
— Вот как?
Они помолчали.
— Что-то случилось? — спросила Эллейн, встревожившись вдруг. Уж очень странно выглядел Шорох… Как будто сам не свой.
— Что может случиться с Хранителем? — небрежно отозвался маг. — А вот ты…
— Я знаю, знаю. Ты каждый раз говоришь одно и то же. Но я не властна над этим, — Эллейн пожала плечами.
Шорох продолжал хмуриться.
— Послушай, Эллейн, — сказал он вдруг. — А как ты нашла меня?
— Что? — Эллейн растерялась. Ей ведь еще не приходилось никому рассказывать о мамином подарке. Да и Шорох столько времени не спрашивал! Но скрывать что-то от него девушка не хотела.
— У меня есть волшебное перышко. Его подарила мама. Оно приведет к тому, кого очень хочешь найти. По правде сказать, я искала Ланси… я вовсе не собиралась искать тебя!
— Я верю, верю, — успокоил маг. — Но послушай, Эллейн… отдай мне его.
— Отдать?
— Оно тебе не нужно. Граф не знает, что ты со мной встречалась, пусть так и остается. Если пожелаешь, мы встретимся снова. Не сейчас. Позже. Или… не хочешь отдавать?
Он был прав, конечно. Вот только перо было памятью о маме… И потому Эллейн колебалась.
Шорох терпеливо ждал.
— Ты ведь понимаешь, для чего это необходимо? — спросил он, пристально глядя на нее своими стальными глазами.
Эллейн медленно кивнула.
— Хорошо, — наконец, согласилась она.
И Шорох улыбнулся.
Проснувшись, она первым делом вспомнила об этом разговоре. И спохватилась, что не спросила, как Шорох желает, чтобы она отдала ему перо? Поехать к дальнему ручью и оставить мамин подарок там? Способ казался ей ненадежным…
Или повесить на шею и ждать, когда получится в следующий раз «полетать»?
Но в тайнике под подоконником, где она хранила старую куклу и прочие безделушки, среди которых вряд ли кто-то ожидал бы найти истинное сокровище, пера не оказалось.
Должно быть, Хранитель нашел способ забрать. Раз уж Эллейн дала свое согласие.
Было немного жалко. Но о маме остались и другие воспоминания. А от пристального взгляда Шороха до сих пор было не по себе. Если бы перо попало в руки отца и братьев, они бы первым делом попытались найти источник.
Роберт почти столкнулся с ней в одном из замковых коридоров.
— Элли, ты в последнее время бывала у дальнего ручья?
— Пару раз, — осторожно кивнула Эллейн. — Но дальше не заезжала.
— На тебя не похожа такая послушность, — хмыкнул Роберт.
— Я, может быть, своевольна, но не легкомысленна, — возмущенно отозвалась Эллейн.
— Ладно-ладно, я понял, сказал лишнего, — дурашливо поднял руки вверх Роберт. — И ты ни разу не видела ничего странного? Марвин говорил, что видел издалека странного зверя… Может быть, оборотень, который поселился в Тихом лесу, начал выбираться в поля.
— Так это все же оборотень?
— Кто его знает.
— Может и нет, — внезапно смягчился Роберт. — Мало ли, что люди придумают. Не беспокойся сестренка. Я просто не хочу, чтобы ты рисковала лишний раз. Твое здоровье для нас важно.
На этом разговор и завершился, но Эллейн почувствовала, как поселился в сердце холодок. Ей хотелось встретиться с Шорохом, но в ту ночь сны ей не снились.
А следующим утром она узнала, что братья уехали в лес с утра пораньше, прихватив с собой пару самых свирепых охотничьих собак.
Душа ныла. Эллейн не находила себе места весь день, поднялась на башню, и долго смотрела на дорогу, в ожидании возвращения братьев. Она надеялась, что они все же поехали не в Тихий лес.
Но куда им, в самом деле, было еще ехать?
Тревога не оставляла. К вечеру разыгралась страшная гроза. Как предзнаменование.
Как предупреждение. Или упрек.
Внезапно Эллейн услышала со двора громкий смех, ругань и заливистый лай псов. Граф Лорг вышел встретить сыновей.
Девушка выглянула в окно, посмотреть, что происходит во дворе. Горели факелы. Лай стал оглушительным, злым. Вокруг Роберта и Марвина собрались, должно быть, все охотничьи и сторожевые псы, какие были в замке. Старший из сыновей графа Лорга пытался их отогнать, прикрикивал и даже взмахивал факелом, который сжимал в руке. Возле Марвина в грязи лежал белый волк, лапы его были связаны, веревка стягивала его пасть. Он ничего не мог сделать против псов, которые так и норовили подобраться и вцепиться клыками ему в бок.