– Может быть, – посмотрел на него Клокер с некоторой убежденностью. – Если мы не видим их, так может быть, им тоже нужно постараться, чтобы увидеть или понять нас.
Нефтяной Карман заинтересованно придвинул ближе свой стул.
– Одна старая скво по имени Сухая Земля Без Дождей – то, что вы называете «старая дева», – все время слышит духов. Она постоянно передает нам, что они говорят. Но никто не слушает.
– Почему это? – полюбопытствовал Клокер.
– Она глухая, слепая. Не слышит гром. Ей хоть под ухо стреляй. Спрашивается, как она может видеть и слышать духов? А ведь только и делает, что бубнит, бубнит, бубнит, как заведенная.
Клокер, задумавшись, нахмурился.
– Кататоники не видят и не слышат нас, но они уверены, как ты говоришь, будто с кем-то общаются.
Док Хокинс поднялся, немного покачиваясь на ногах, и положил деньги на поднос.
– Я хотел посоветоваться с тобой, Клокер, – недовольно сказал он, – насчет ближайших скачек. У меня после лечения еще осталось немного денег, и я хотел разумно ими распорядиться. Но я вижу, что у тебя от переживаний поехала крыша. После того, что ты тут наплел, я прежде крепко подумаю, чем рискнуть хотя бы десятью центами и просить твоего совета.
– Я и не ждал, что ты поверишь мне, – с отчаянием ответил Клокер. – На вас, докторишек, лучше не рассчитывать.
– А я ничего не имею против твоих гаданий с психами, – объявил Арнольд Уилсон Уайл, – но мне больше нравится твое умение вычислить победителя еще перед стартом. Ну, так как насчет подсказки с хорошей лошадкой, если, конечно, есть подходящий вариант.
– Извини, я был слишком занят, пытался помочь Зельде, – ответил Клокер.
Друзья начали расходиться. Док Хокинс только ненадолго задержался в баре, прихватив еще бутылочку с собой – промыть мозги, перед тем как засесть за свои заброшенные газетные колонки.
Ловкач Сэм ловко напяливал ботинки, тоже собираясь уходить.
– Да брось ты это все, Клокер. Я не спорю, ты ученый малый…
– Это я сказал, – напомнил о себе Баттонхол. Он схватил Ловкача Сэма за ворот, чтобы подняться со стула. – Если кто и знает, что такое верный прыг-скок, так это Клокер.
Нефтяной Карман, пьяно щурясь, проводил их обоих взглядом.
– Врачи уверены, что духов нет, – сказал он. – Я заболел в резервации и пошел к доктору. Он дал мне лекарство. Мне стало еще хуже. Шаман видит, что злые духи делают меня больным. Достает свой бубен. Танцует. Злые духи уходят. Я поправляюсь.
– Я уже не знаю, черт возьми, что думать, – с неохотой признался Клокер. – Если бы это помогло Зельде, я перерезал бы себе горло, сам бы стал призраком и заставил бы всех этих духов освободить ее.
– Если ты призрак, а она жива, не слишком-то удобно заниматься любовью.
– Тогда что мне делать? Нанять посредника?
– Выписать шамана из Резервации. Он изгонит злых духов.
Клокер оттолкнулся от стола.
– Может, я и поступлю так, если не придумаю что-то более стоящее, чем вызывать сюда колдуна из самой Оклахомы.
– Вернешь Зельду, я оплачу расходы и сделаю ей шоу.
– Ты слишком добр, старина, не надо никаких шаманов. Сначала я попробую сам.
ВЕРНУВШИСЬ в гостиничный номер, и с нетерпением ожидая следующего утра, когда он снова сможет навестить Зельду, Клокер ни о чем другом не мог и думать. Несмотря на то, что он уже неделями не занимался своим вестником, изучая кататоников, Клокер интуитивно чувствовал, что эти старания не должны пропасть даром.
Большую часть ночи он провел, расхаживая по комнате и дымя напропалую, стараясь не смотреть на баночки и расчески, лежавшие на столике с зеркалом. Но все здесь напоминало о ней: случайно не замеченные на полу булавки, нейлоновые чулки, оставшиеся на перекладине душа, тюбик ее зубной пасты. Он спрятал духи в комод, но запах как будто преследовал его, и создавалось впечатление, что Зельда незримо находится рядом.
Как только взошло солнце, он поспешил на улицу и взял такси. Ему следовало явиться в приемные часы, но он не мог вынести томительного ожидания. Только находясь с нею в одном здании – почти рядом – Клокер чувствовал себя более-менее сносно.
Когда ему, наконец, разрешили войти в комнату Зельды, он сел в углу, молча наблюдая, ловя каждый ее жест и оброненное слово. Ее движения, несмотря на их раздражающее примитивное однообразие, стоили того, чтобы не сводить с нее глаз: у Зельды были шикарные черные волосы, ниспадавшие до покатых плеч, большие голубые глаза, чувственные пухлые губы и изумительная фигура. Ее одаренное от природы красотой тело, казалось, излучает страсть, однако взгляд оставался безучастно далеким.