Селвина Кингсли увидел сразу — на ворохе бумаг у открытого сейфа, с которого почти сползли чары «деревянная обшивка». Сейф — дешевка, только контрольные и хранить, а также виски и антипохмельное. Помимо виски — неплохого, между прочим, — в сейфе стоял пустой думосбор.
Лежал Селвин на боку, с застывшим в удивлении лицом. Рядом валялась палочка.
Лицо профессора Уэйка не выражало ничего. Он лежал на спине, у шкафа, со стиснутой в ладони палочкой — не выпустил даже падая, надо же. На полу, у его ноги, Кингсли заметил пресс-папье.
Он наклонился ниже. Каменная черепашка, совершенно обычная.
— Портал?
— Возможно, — сказал Артур. — Некоторые делают на случай дождя. Или лени. Остаточной магии на нем никакой, но так тоже бывает.
Кингсли поморщился. На первый взгляд все выглядело очень просто. Селвин проник в здание под обороткой, поэтому его не заметили. Уэйк что-то забыл в кабинете, вернулся порталом, застал Селвина, у него оказалась хорошая реакция, но и у Селвина — тоже.
— Авады? — спросил Кингсли.
Артур кивнул.
— Выпущены из их палочек. И это действительно их палочки.
— Кто их нашел?
— Гермиона.
Кингсли даже не удивился. В самом деле, что за глупый вопрос? Как кто-то из «Золотого Трио» мог не оказаться в нужном месте в нужное время?
— Она сообщила, — продолжал Артур, — что профессор обещал ей партию в скраббл после обеда и не пришел. Вечером она попыталась послать ему сову с вопросом о самочувствии, сова отказалась лететь, и Гермиона забеспокоилась. Увидела сквозь дверь кабинета лежащего профессора и подняла тревогу.
— Вот значит как, — протянул Кингсли. С Гермионой стоило поговорить, разумеется, но попозже. — И что же Селвин здесь забыл?
— Бумаги, — сказал Артур. — Это копии архива Волдеморта. Глава кафедры Чар, профессор Фейли отдал работу по разбору архива Уэйку, и тот, очевидно, часть скопировал для себя. А часть украл. Поэтому наши поиски связей между работавшими с архивом и Латимером ничего не дали. Фейли никак не связан с Джоном, они не пересекались.
— Фейли из твоих?
— Был, — поморщился Артур. — До этого вечера, разумеется. Как он превратился в такого идиота, был же умница?.. Что интересно, Кингсли, в бумагах про Гриндельвальда ни слова. И писем Латимера нет ни дома у Уэйка, ни здесь.
— Понятно, — проговорил Кингсли. — И что же здесь еще интересного?
— В щелях пола под бумагами — следы жидкости думосбора. Ее убрали «Эванеско», но пол убийца пропустил.
— Возможно ли восстановить воспоминание?..
— Я, конечно, волшебник, — чуть улыбнулся Артур, — но там и грана не наберется. Увы. Улику убийца уничтожил. В думосборе Уэйк хранил средство давления на Латимера, ты согласен? Профессор что-то увидел. Спрятал воспоминание. А когда, как и предполагал Аспид, нашел нечто в архиве Волдеморта, то послал Латимера в Берлин. И давил.
— И дал Латимеру время придумать способ своего убийства, — добавил Кингсли. — Нельзя шантажировать убийц, почему этого никто никогда не понимает?!
Он прошелся по кабинету. Обычный кабинет профессора средней руки. Ничего дорогого, но и дешевок не найти. Книги по английской литературе, по чарам, по новейшей истории. Маггловская «Взлет и падение Третьего Рейха». Оксфордская «Алхимия человека: мечты об идеальной расе». Потрепанная «Стоунхендж: ритуалы увеличения магической силы». Чего ему понадобилось от плохого парня Джона Латимера? Что было в волдемортовых бумагах?
И чем он прижал такого, как Джон?
— Понятно. Понятно, что Уэйк увидел. Он увидел, как Латимер убил Селвина. Где-то здесь, в университете. Наверняка чужой палочкой. Убил, трансфигурировал труп, спрятал и счел, что теперь полностью в безопасности. Селвин не ожидал нападения, отсюда и удивление. А профессор…
Паззл не хотел собираться. Кингсли нахмурился, подошел к трупу Уэйка и посмотрел внимательней.
— Слишком ровно упал… И палочку не выпустил. И спокоен…
— Второе непростительное, — спокойно заключил Артур. — Все складывается, Кингсли. Смотри сам: Джон здесь студент, он зашел в здание днем, имел полное право, не так ли? Дождался Уэйка в кабинете, наложил Империо и приказал встать… да хоть за гардину. Выдрал у него волос, закрыл кабинет, вышел из здания. Внутрь аппарировать нельзя, поэтому он использовал портал в первый раз, вернулся в кабинет. Выпил запасенную оборотку и вышел уже как профессор. Запер дверь и ушел домой к Уэйку.
— Вернулся порталом во второй раз, устроил спектакль, — кивнул Кингсли. — И?
— И воспользовался вторым порталом, — пожал плечами Артур. — Например, домой. Времени на все ушло — не больше двух часов. Скажет, что гулял по поместью. На веритасерум у него аллергия, как у всех боевиков Селвина, и мы ничего не докажем.
— Если доказать, что Селвин умер раньше, то…
Артур покачал головой.
— Если труп трансфигурировали, к примеру, в камень сразу после убийства, то не отличишь. Для него будто остановили время, камни же не разлагаются.
Кингсли выругался. От отвратительного бессилия, в точности такого, как после неудачного суда над Латимером. Ненавистное чувство.
И он уже представлял, что ему напишет Аспид.
========== Письма ==========
Тетрадь связи с агентом Аспидом
21.11.98
23:30
Я так и знал.
Из письма Гермионы от 22.11.98
15:00
…Профессора Уэйка убили. Якобы Селвин. Я видела, я их нашла. Он пропустил нашу игру в скраббл, а потом и сова отказалась его искать. Я пошла к нему в кабинет и открыла дверь. Аврорам сказала, конечно, что применила «Стеклянное дерево» и посмотрела сквозь, но ты же понимаешь…
Я уверена, что профессор Уэйк был под Империо, Гарри. Очень характерное лицо. Невозможно спокойное: если он спугнул Селвина, то наверняка бы испугался.
И я видела в Оксфорде Джона Латимера в день убийства. Я сегодня опросила его приятелей, он почти ни с кем не встречался, а во время встреч был немного рассеян и весел. И говорил, что заглянет к профессору поговорить о дипломе. Они это запомнили: он с ними никогда не говорил о работе, не принято или что-то такое. Решили, что он хочет менять тему, и поддержали, но мне кажется, Гарри, он обеспечивал себе объяснение, на случай, если бы его кто-то увидел. Очень похоже.
Мне кажется, опять начинается война. Скажи, и мы с Роном приедем к тебе немедленно.
Из письма Гарри от 22.11.98
22:00
Пока здесь тихо. Если все обстоит, как ты говоришь, то им в Берлине что-то нужно. Я разберусь. Все будет хорошо.
Не выйдет им никакой войны.
========== 28 ноября 1998 г. Берлин ==========
«Уши» Гарри сделал из маггловской жевательной резинки. Для микрофона наклеил на белый шарик уменьшенную, почти незаметную картинку уха. «Микроточку», как ее назвал Стивен. Почему-то это название его смешило, а Гарри показалось подходящим. Главным в картинке было, разумеется, ее существование и знание об этом Гарри: трудно представить себе, что кусочек жвачки может слушать, но если на нем наклеено ухо — гораздо, гораздо легче. И магия ложится гораздо легче.
Второй кусочек жвачки — из той же пластинки, понятное дело! — Гарри приклеил к Прытко Пишущему Перу. Магии Пера жвачка поначалу не нравилась, и Гарри испортил четыре Пера, пока догадался, в чем дело, и наклеил на жвачку картинку губ. С языком не сработало, что задним числом было понятно: для речи одного языка недостаточно, требовался образ рта целиком.
Перо он спрятал в ящике стола со своей стороны и положил ему саморазворачивающийся свиток, сделанный из спаянных магией листов бумаги. Испытания поздно вечером прошли успешно, и оставалось только ждать возвращения Джона. Вернуться он должен был тридцатого, и Гарри настроил систему заранее. Неожиданно отсев шума оказался нетривиальной задачей, Гарри даже увлекся. Но не нашел красивого решения, сделал кое-как, только чтобы работало, и остался недоволен. Но просить о помощи Стивена не позволила совесть: тот в последнее время почти не спал и много работал.