На втором этаже, в забытом всеми скромном отделе «Ограничений по применению волшебства к изобретениям магглов» появление министра произвело фурор. Все семеро сотрудников смотрели на Кингсли, будто никогда не видели его так близко.
Джонс Аткинс, честолюбивый заместитель Артура, слегка позеленел.
«Да, с твоим начальником министр чаи пришел гонять. Пук пикси тебе, а не начальника отдела!»
Артур осунулся и потускнел, но был рад видеть Кингсли. Они обнялись в дверях кабинета, — Джонса перекосило, довольно отметил министр, — закрыли дверь и синхронно наложили защиту от прослушивания.
Кингсли сел к столу, вынул заварку. Артур вытащил из ящика электрический маггловский чайник с обрезанным проводом, наполнил водой, щелкнул тумблером. Чайник загудел.
— Как Молли? — спросил Кингсли.
— Лучше. Перси с Одри первого числа к нам переехали. Когда дом полон, она почти как раньше… В Лондон со мной и Одри вот аппарировала, по магазинам…
Артур потер глаза и махнул рукой.
— Ты понимаешь.
Кингсли кивнул. Он понимал. Он видел Молли после похорон Фреда.
Заворчал чайник. Артур достал ситечки и заварил чай в чашках.
— Что случилось? — спросил он, когда чай настоялся. — Ты же не пришел спасать меня от моего заместителя в самом деле!
— Где Гарри, Артур?
— В Берлине. Помогает проекту группы Гейдельбергского университета. В Связях, в Образовании висит завлекающая бумажка. Решил отдохнуть, сменить обстановку. Я полагаю, он имеет на это право. А в чем дело?
Кингсли моргнул.
— Ты… Мерлин, Артур!.. Крокер не посылал тебе сводок? Ты не знал, что в Берлине упивающиеся?
Артур аккуратно поставил чашку на стол. Прищурился.
— Я получал сводки. Но этого в них не было. Кто?
— Троица подручных Селвина.
— Суд их оправдал за отсутствием состава.
— Потому что прямых доказательств нет! Но там же косвенных — хоть лопатой. Была бы у старшего семья попроще, посадили бы.
— Не этим составом, — качнул головой Артур. — Что они делают в Берлине?
— Расшифровывают дневники Гриндельвальда, представь себе. И в той же группе, куда уехал отдыхать Гарри Поттер!
— Они наверняка держат связь с Селвином. Я немедленно напишу Гарри…
— И он уедет? — Кингсли в такой исход не верил совершенно. — Ну-ну.
— Разумеется, он не уедет, — вздохнул Артур. — Кингсли, ты должен был мне рассказать немедленно! Подожди-ка… — Он прервал себя и поднял ладонь. — Прости идиота. Тебе об упивающихся сообщил Крокер? Пришел и лично ввел в курс дела, мол, вот он я, такой осведомленный и незаменимый?
— Именно.
— Мерлин, нас и так осталась четверть состава на артефактах и треть в разведке… А они еще и не работают, а глупостями занимаются.
— Карьерой, — поправил Кингсли. — Тебя не было почти три месяца. Похоже Крокер решил, что дорога к креслу главы Отдела Тайн открыта. Он плохо меня знает, чтобы так под тебя копать, разумеется. Но, признай, со Скримджером бы сработало.
— Возможно, — жесткий взгляд Артура говорил об обратном. — Беда с моими заместителями — что с тайным, что с явным. Заразились амбриджитом, а где новых брать?.. Так. Я напишу Гарри и пошлю агента. Гарри, конечно, не уедет, но ему понадобятся помощь и защита. Может, из немецкого аврората…
— Не нужно, — сказал Кингсли. — Я уже послал агента, и лучшей кандидатуры ты не найдешь. Но теперь он зол до дыма из ноздрей, из-за Гарри. Нужно решить, что мне ему ответить.
— Лучше я не найду? — повторил Артур. И просиял. — Аспид жив?
— И убийственно вежлив. Я тебе зачитаю, ты сам поймешь.
Кингсли достал Дамблдорово наследство, открыл на середине.
Артур наклонился ближе.
— Настоящая, действующая Тетрадь Связи? Можно?..
— Конечно, — сказал Кингсли, передавая ему тетрадь.
Артур аккуратно взял ее, оглядел обложку, пролистнул страницы.
— Изумительно. Чистые листы, обычная тетрадь, никакого магического фона. Кто ее заклинал? Сам Альбус?
— Кто ж еще. Для Аспида — на его крови, для себя — на главу Ордена Феникса. Не представляю, что мы будем делать, когда тетрадь закончится. Новую я не сделаю. Аспид-то может на чем угодно писать, ему только формулу пробормотать и крови капнуть, а я — только тут.
— Пока время терпит, — сказал Артур. — Раз ее заклинал еще Альбус, а ты открыл всего лишь на середине, Аспид не слишком многословен.
— Это когда он не злится, — Кингсли забрал у Артура тетрадь и тихо прочел последнюю запись.
Артур крякнул.
— Эк он тебя… Знаешь, я впервые слышу его слова напрямую, не в пересказе Альбуса. Жаль, запись увидеть не могу. Может, удалось бы почерк узнать.
— Может, — согласился Кингсли.
Он знал, что они оба подумали: «Вряд ли». И еще: «Жаль, что выжил не Северус». У запасливого Дамблдора было два шпиона. Аспид начал работать — и как работать! — когда Снейп еще в школу бегал. И до его уровня Снейп никогда так и не поднялся. Живой Аспид был много полезнее, а Снейпа Кингсли никогда не жаловал. Но… Но перед мертвыми не извинишься, а Кингсли даже реабилитировать Снейпа не смог.
— Что мне ему отвечать?
— Второй вариант, разумеется, — удивился Артур. — О чем же тут думать. Гарри я писать не буду, если они не связаны с Селвином. Пусть Аспид сам разбирается — внезапный ввод нового игрока ему только помешает. Он давно там?
— С конца июня.
— И до сих пор так мало?
— Он отрабатывал вариант Селвина. Получается, они на самом деле расшифровывают дневники.
— Да, — задумчиво сказал Артур. — Я проверю, не пропадали ли действительно в моем невыразимом хозяйстве артефакты Гриндельвальда. Вряд ли, но…
— Но нужно проверить, — кивнул Кингсли и встал. — Пойду я, пожалуй, работать. Рад был повидаться, Артур.
— Взаимно, взаимно… Кингсли, — окликнул его Артур почти у дверей. — Ты подумай об одной интересной вещи. Этих мальчиков оправдали. И все же они поехали в Берлин, копаться в старых дневниках. И Селвин здесь ни при чем, Аспид не ошибается.
— Кто-то послал их в Берлин.
— Вот именно, Кингсли. Но кто?
========== 3 октября 1998 г. Берлин ==========
Проснулся Гарри в восемь, по будильнику, в сером полумраке. Вылез из постели, зевая, включил лампу. Электричество удобнее магии, подумал сонно, закутываясь в халат. На «Люмос» ему с утра вечно не хватало дикции. Убрел в ванную, чуть не забыв палочку. И забыв мыло. Пришлось возвращаться. То, что можно было использовать «Акцио», он понял только после душа.
«Кстати, Гарри, — подумал он, глядя на себя в зеркало: еще без линз, с всклокоченными волосами и уже проступающим сквозь маскировку шрамом. — Ты молодец, в таком виде бегать по публичным коридорам, да еще и мыло забывать. А если бы на тебя натолкнулся Стивен? Или Даниэль? И заметил, что у Гарри Эванса глаза почему-то зеленые, а не черные? Хмури не одобряет».
Шрам маскировать и линзы вставлять нужно в комнате. Следовательно… следовательно нужно зеркало. Маггловское, чтобы не трепалось. И умывальник.
Как трансфигурировать умывальник — это Гарри хотя бы приблизительно себе представлял, а вот зеркало… Надо спросить у управляющего. Может, у него завалялось лишнее. Точнее, спросить у Стивена, как это спросить у управляющего.
С положенными черными глазами и без шрама, и даже с волосами чуть менее буйными Гарри вернулся в комнату, оделся, взял куртку и рюкзак и направился вниз. Подниматься наверх еще раз не хотелось.
Гостиная пустовала. Он бросил вещи на диван у входа и ушел на кухню. Вчера ему объяснили, что все масла, кофе, чай («какой найдешь, Гарри»), яйца и хлеб — общественные. Нужно просто класть в копилку пять марок каждую неделю, и управляющий всё купит. Гарри намеревался сотворить на завтрак яичницу.