Трудно судить, насколько хорошим специалистом-международником был П.А. Третьяков. Вряд ли он был достаточно компетентен в сфере внешних сношений. Новый руководитель дипломатического ведомства наверняка нуждался в помощи чиновников-профессионалов. Его ближайшим помощником стал дьяк С. Романчуков, прослуживший в Посольском приказе 16 лет.[276] Большая часть документов, направленных в приказ, адресована «дьяком Петру Третьякову да Савве Романчукову». Это, конечно, не означает, что П.А. Третьяков не был самостоятельным руководителем. Он быстро вошел в курс дел и научился разбираться в международной обстановке. Например, думный дьяк участвовал в составлении наказов посланникам в Крым А. Лодыженскому (1613) и И. Спешневу (1615), посланникам в Австрию С. Ушакову (1613) и Л. Мясному (1616), посланнику в Англию И. Грязеву (1615); он лично составлял черновик наказа русским послам на съезд с поляками в 1615 г.[277] П.А. Третьяков самостоятельно вел переговоры с иностранными дипломатами, прибывавшими в Москву, и, по-видимому, сам решал финансовые дела приказа. При ведении дипломатических дел он учитывал происходившие в правительстве перемены. Так, при отправке посольств за рубеж в 1613 г. предписывалось опровергать слух о приглашении Габсбурга на русский престол. Предварительный вариант был отредактирован в неблагожелательном для Пожарского тоне.[278]
П.А. Третьяков возглавил российскую внешнюю политику в то время, когда международное положение Российского государства было трудным. Швеция и Речь Посполитая удерживали коренные русские земли. Южные районы страны оказались беззащитными перед татарскими набегами и подвергались разорениям. Из-за разрыва отношений с другими странами международная информация была скудной. Отсюда вытекала первая задача русской посольской службы – восстановление сношений с зарубежными государствами и сбор сведений о международной расстановке сил. Перед Посольским приказом стояла цель – обеспечить политическими средствами полное изгнание интервентов или, по крайней мере, выход из войны с наименьшими потерями. Для достижения этой цели надо было добиться признания династии Романовых иностранными государями; найти для России союзников, готовых оказать ей материальную и политическую помощь; организовать международную изоляцию Польши и Швеции.
Первой акцией Посольского приказа в 1613 г. стала отправка за рубеж посольств с извещением об избрании нового царя. Русские посланники были направлены в Речь Посполитую, Англию, Данию, Австрийскую империю, Турцию, Крымское ханство, Ногайскую орду, Персию. Кроме сообщения о событиях в России, послы должны были просить денежных субсидий. Затем просьбы к иностранным государям конкретизировались в зависимости от надежд, которые на каждого из них возлагались. Хотя руководители отечественной дипломатии и не были в курсе событий мировой политики за последнее десятилетие, они имели представление о традиционной политике ведущих государств Европы и передней Азии. Турецкого султана призывали направить крымского хана войной на польского короля. Об этом же просили и самого хана.
Наиболее подробные наказы были составлены для посланников в Австрию, Англию, Данию. Позиции этих стран руководство Посольского приказа придавало особое значение. Рудольфа II Австрийского русские послы должны были просить склонить Польшу к заключению мира. Иной помощи от императора дьяки Посольского приказа не ждали; в наказе предусматривалось, что послов «цесарь учнет отпускать ко государю нелюбительно».[279] В Москве, несомненно, знали об австро-польском сближении. Якова I Английского и Кристиана IV Датского русское правительство просило о мирном посредничестве, а также о помощи оружием и деньгами как против Польши, так и против Швеции. Вообще наказы послам были многовариантны: сказывалась недостаточная информированность русской дипломатии о политике этих стран. Учитывалась возможность отказа их государей помогать России против шведов, и тогда послы должны были просить помощи против поляков, а в отношении Швеции – о посредничестве в заключении мира. Здесь дьяки Посольского приказа особые надежды возлагали на Англию: летом 1613 г. в Москве стало известно, что английский король «помирил» Данию и Швецию.[280]
Московская дипломатия предприняла попытку организовать международную блокаду своих врагов, составив проект коалиции христианских государей против Османской империи без Швеции, и, особенно, Польши. Посланникам поручалось прозондировать почву относительно возможности заключения такого союза. В то же время им было запрещено заключать какие-либо договоры об антитурецком союзе. Россия вовсе не собиралась воевать с турецким султаном, но, наоборот, сама вела с ним переговоры (послы в Европе должны были скрывать этот факт, уверяя, что «ссылки государю с турским никакие не чают»).[281] Было решено применить испытанный приём русской дипломатии: когда Москва нуждалась в услугах Империи, заводился разговор об антиосманской коалиции. Но на сей раз Австрийский дом сблизился с Польшей, надеясь на ее помощь в борьбе с Турцией.