24 октября 1642 г. А.Л. Ордин-Нащокин выехал из Москвы с тремя помощниками. Он вез в подарок молдавскому господарю Василе Лупу «11 сороков и 5 пар» соболей и шкуру чернобурой лисы. Господарь радушно принял посланца русского царя, благодарил за подарки и обещал всяческую помощь. Московскому дипломату были определены резиденция, питание, прислана национальная одежда.
А.Л. Ордин-Нащокин тщательно собирал информацию о намерениях польского и турецкого правительств и их военных приготовлениях, а также следил за событиями на границе. От его внимания не ускользали действия польских резидентов в Бахчисарае и Стамбуле. Он писал в Москву о запорожских и донских казаках, проводивших в то время довольно самостоятельную политику. Через доверенных лиц А.Л. Ордин-Нащокин знал, например, о чем шел разговор на польском сейме в июне 1642 г., о противоречиях внутри польско-литовского правительства по вопросу об отношениях с Россией. Московский дипломат вёл неустанное наблюдение и за действиями крымских ханов, сообщая в Москву, что послов их, ехавших от царя, перебили литовцы, что сами они готовили свои армии для нападения на Россию. Миссия А.Л. Ордина-Нащокина имела существенное значение и для сближения Молдавии с Россией.
Василе Лупу оказывал поддержку русскому наблюдателю во время его многомесячного пребывания в Яссах. Господарь создал все условия для успеха миссии А.Л. Ордина-Нащокина: держал его при себе как служилого человека, якобы переехавшего к нему на службу, брал с собой во время инспекционных поездок вдоль границ, помог установить безопасную пересылку донесений в Москву и т. д. По итогам наблюдений А.Л. Ордина-Нащокина и по его предложению весной 1643 г. в Константинополь было направлено посольство во главе с И.Д. Милославским,[425] что позволило заключить мирный договор между Россией и Турцией. Соглашение снимало угрозу с южного направления, предотвращало военные акции крымцев против России.
Миссия А.Л. Ордина-Нащокина в плане дипломатическом была своевременной и полезной: она позволила выяснить обстановку на юге после «азовского сидения» казаков и подготовить почву для успеха предполагаемых посольств России в Варшаву и Стамбул. Посланец царя проявил интерес к молдавской экономике и торговле. Глубокое зондирование политической и международной обстановки на юге дало в руки правительства Михаила Федоровича чрезвычайно важные сведения и позволило при сохранении мирных отношений с соседями правильно сориентироваться и не сделать промахов в сложных условиях продолжавшейся в Европе Тридцатилетней войны. Эта миссия была успешной и в субъективном плане, так как позволила А.Л. Ордину-Нащокину оценить свои возможности и способности как дипломата.
К середине XVII в. Россия оправилась от потрясений Смуты и неудач Смоленской (1632–1634) войны. В сложной международной обстановке Москва должна была решить три неотложные и взаимосвязанные проблемы общенационального значения: возвращение исконных древнерусских земель, попавших в состав соседних государств (Речь Посполитая, Венгрия и Швеция); овладение выходом к Балтийскому морю; установление добрососедских отношений с ханствами –правопреемниками Золотой Орды.
К тому времени, когда А.Л. Ордин-Нащокин начинал свою московскую карьеру, Россия уже была в состоянии не только обороняться, но и наступать. В русском обществе возникло «преобразовательное настроение», появилось немало способных, талантливых и целеустремленных людей, предлагавших идеи и проекты, которые со временем воплотились в петровских реформах. Первое место занимали дела внешнеполитические – посольские. Именно здесь максимально проявились талант и незаурядные человеческие качества А.Л. Ордина-Нащокина.
Человек широких взглядов, он писал царю о недостатках в государственных учреждениях, в военном устройстве, осуждал консервативные московские порядки и нравы. Внимательный, критичный наблюдатель, он подмечал недостатки в организации посольской службы и привлекал к ним монаршее внимание: «Житье наше русское, что царя-колокола звон – што дале от колокольни отойдешь, то больши слышат».[426] Он не упускал случая уколоть дьяков: «Не научились посольские дьяки при договорах на съездах государственные дела в высокой чести иметь...»[427] Вдумчивый и находчивый, А.Л. Ордин-Нащокин был искусен в полемике, спорить с ним было трудно. Порой он выводил из терпения иностранных дипломатов, не допускал «ни малейшего промаха, никакой непоследовательности в дипломатической диалектике».[428]