У границы тьмы
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
-
1
Март 2005 года
Горно–лесистая местность на границе Чечни и Ингушетии
Горы пробуждались. Кое–где в низинах еще держались снежные проплешины, но уже набрали силу мутные ручьи, бегущие с горных вершин, пробивалась первая зелень сквозь серую сухую прошлогоднюю листву, толстым слоем укутавшую землю. И раньше всех зазеленела, распространяя умопомрачительно аппетитный чесночный запах, черемша.
Забайри спокойно и уверенно шел по сухой листве с редкими зелеными островками. На вид ему было около 30 лет. Последние пять из них он провел в горах. В бандподполье его привела не религия и не сепаратистские настроения, а заурядный криминал. Пустяковое дело с выбиванием долга обернулось смертью должника, который оказался крутого нрава: Забайри с подельником пришлось несладко, когда завязалась драка. Забайри выстрелил и попал точно в сердце, хотя хотел просто напугать.
На следующий день за ним пришли, но Забайри отсиделся в сарае, а когда стемнело, отправился к своему знакомому, который, как он знал, таскал продукты в горы. Тот помог протекцией, и Забайри приняли в банду. Тогда было хорошее время: бандподполье наводило ужас на всех, в том числе и на милицию. Лес лучше тюрьмы, решил Забайри. В горах бывает трудно, но, по крайней мере, здесь была относительная свобода. В любом случае обратной дороги для него не было.
Потом настали суровые дни. После прошлогоднего нападения на Ингушетию, в котором Забайри принимал деятельное участие и даже заслужил похвалу от амира Доки Умарова, федералы опомнились и взялись за наведение порядка всерьез. В результате возникли перебои с поставками продуктов, более рискованными стали вылазки: русские организовывали засады, бомбили артиллерией и авиацией, хватали пособников при малейшем подозрении в связях с бандподпольем.
Но тяготы нелегальной жизни стали уже привычными и Забайри научился радоваться мелочам. Этой зимой они почти месяц ели одну муку с водой. Но, даже обессиленные от голода, они смогли организовать нападение на машину милиции. На плече у Забайри висел трофейный автомат с коротким стволом — он тогда сам снял его с мертвого муртада. И с тех пор с этим оружием не расставался.
Здесь он мог идти и без автомата, потому что федералы сюда никогда не совались: слишком сложная местность. Ни пастухи, ни сборщики черемши в эти места не добирались. Лишь иногда над лесом пролетали вертолеты, и тогда приходилось прятаться в спальные мешки. Русские использовали тепловизоры, и уже не один лагерь пострадал от бомб и ракет, пока бандиты не догадались, каким образом летчики обнаруживали хорошо замаскированные базы.
Но теперь наступила весна, и подобные предосторожности были уже ни к чему. Земля прогревалась так, что обнаружить на ней человека с помощью тепловизора было очень сложно, если вообще возможно. Только ночами по–прежнему приходилось быть внимательными и осторожными.
Забайри слышал, как прошлой ночью в стороне от их базы пролетал вертолет — слишком далеко и беспокоиться было не о чем, но всё–таки это свидетельствовало о том, что федералы продолжают искать базы. Банда, в которую входил Забайри, пусть и с трудом, но пережила зиму без потерь, а это значило, что впереди несколько месяцев относительно спокойной жизни — зелень надежно укроет их от всякой опасности.
Забайри с удовлетворением отметил, что у него даже не сбилось дыхание. Он прикинул, что прошел уже километров семь. Немногие способны столько ходить по горам. В этом деле нужна особая выносливость. Вот уже и небольшая вершина, на которую ему нужно подняться. Это финальная точка маршрута. Отсюда Забайри отправит несколько СМС и сделает два коротких звонка. Потом снова разберет мобильный телефон и отправится в обратный путь. Простое дело, но очень важное. Не зря связь поручали именно ему… Амир (это не должность, а имя главаря банды) требовал отходить от базы не меньше, чем на 10 километров — в сумме с учетом обратной дороги — уже 20. Такой маршрут по горам далеко не каждый осилит. Не зря всё–таки ему родители дали такое имя. Забайри — в переводе с арабского «сильный». Вообще–то его должны были назвать Зубайрой, но то ли родители плохо знали арабский, то ли в ЗАГСе переиначили имя на ингушский манер, но по паспорту он был Забайри и уже привык к такому произношению своего имени. Зато, наверное, во всей Ингушетии у него не было тёзки.
Забайри был не только силен и вынослив, но еще и сметлив, схватывая на лету все, чему его учили более опытные братья на базе. Кроме того, он лучше всех ориентировался в лесу. Однажды Забайри прошел 40 километров, чтобы доставить послание на другую базу. На это у него ушло всего 14 часов. Следующим утром он преодолел такое же расстояние, чтобы вернуться. Многие ли могут таким похвастать?