«Наверное протекли сотни тысяч лет, — в истории Земли имеющие не большее значение, чем секунда в жизни человека, — прежде чем из стада лазящих по деревьям обезьян возникло человеческое общество. Но все же оно, наконец, появилось. И в чем же опять мы находим характерный признак человеческого общества, отличающий его от стада обезьян? В труде... Труд начинается с изготовления орудий... Рука даже самого первобытного дикаря способна выполнять сотни операций, не доступных никакой обезьяне. Ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа»[21].
Итак, по Ф. Энгельсу, человеческая история начинается с момента появления каменных орудий. Любопытно, что к такому же точно мнению пришли и археологи разных стран. Хотя на Западе не любят ссылаться на работы Ф. Энгельса, тем не менее все специалисты, которые изучают каменный век, определяют грань между человеком и обезьяной почти так же, как Ф. Энгельс. К этому зарубежных археологов привела логика научных исследований и научные факты.
Что же касается скептиков и опровергателей, то среди них нет специалистов, нет археологов. Ни те, кто ограничивает историю человечества последними 30—40 тыс. лет, ни те, кто удлиняет ее лишь до 500—800 тыс. лет, не занимались каменным веком, не изучали древнейшие орудия человека. Что же касается археологов-специалистов по каменному веку, то никто из них ни спутает природный осколок камня, используемый обезьяной, с орудием, изготовленным первобытным человеком.
Обезьяны не прикладывают сколько-нибудь значительных усилий для добычи пищи, а тем более для изготовления орудий. Им в этом нет необходимости. У них есть острые клыки, сильные лапы, и этого вполне достаточно. И хотя обезьяны умеют все делать как бы «по-человечески», но «не хотят» систематически заниматься человеческой орудийной деятельностью. Человек же с самого начала своего существования не мог выжить без орудий. Потеряв в результате мутаций острые клыки, большую физическую силу и приобретя вместо этого прямую походку и больший мозг, предчеловек был бы обречен на вымирание, если бы не обладал большей сообразительностью, чем его предки, и не заметил, что орудия, которыми его предки и сородичи — обезьяны пользуются эпизодически, могут заменить ему все потерянное. Так что определение Б. Франклина следует уточнить: «Ранний человек — примат, систематически изготавливающий и использующий каменные орудия»
Это уточнение хорошо помогает в определении грани между человеком и обезьяной. Как бы ни были обезьяны искусны и ловки в охоте или добыче лакомств из термитников, они никогда не изготавливают каменные орудия. Замечание Ф. Энгельса о том, что «ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа», очень важно. В самом деле, только каменные орудия могли стать надежной заменой утраченных предком человека физических свойств. Деревянные палки и ветки вряд ли могли конкурировать. Во-первых, потому, что дерево растет далеко не везде, а камень валяется повсюду в изобилии. Во-вторых, никакой веткой не убьешь слона или мамонта (а именно на них охотились первобытные охотники на заре своей истории). Да если и убьешь, то шкуру слона или мамонта толщиной 6—7 см не проткнуть веткой и не разорвать руками.
Конечно, если бы у человека были такие же клыки, как и у обезьяны, то он мог бы ухитриться и разорвать шкуру, но зубы его были мелкими и не острыми. А для того чтобы добыть знаменитую палку, нужно было ее чем-то срезать с дерева, а это не так-то просто, не имея силы гориллы (и при отсутствии чего-либо режущего).
Режущее орудие — вот что было прежде всего нужно человеку для замены потерянных в результате мутаций естественных свойств. Такое орудие мог дать только камень. Изготовление режущего орудия из камня и было главной целью человека на заре его истории. Такие орудия находят при раскопках около древнейших стойбищ человека. Именно они и позволяют отличать стоянки первобытного человека от местонахождений останков его сородичей и предков.
Безусловно, человек не сразу открыл, что каменные орудия могут заменить ему острые клыки и большую физическую силу. Ф. Энгельс писал: «Прежде чем первый кремень при помощи человеческой руки был превращен в нож, должен был, вероятно, пройти такой длинный период времени, что в сравнении с ним известный нам исторический период является незначительным»[22]. На это ушли, видимо, те 1,5—2 (а может быть, и более) млн. лет, которые отделяют время появления австралопитека от времени появления человека «умелого».
