Подавляющее число височных женских украшений, найденных в курганах, представлено малыми и большими проволочными кольцами днепровских и новгородских типов, преимущественно XI в. В коллекции отсутствуют, за единичными исключениями, ромбощитковые височные кольца, широко распространившиеся в кривичских и новгородских владениях в XII в. О том же самом говорит состав и других вещей верхнеднепровских и северо-западных типов — браслетов, перстней, подвесок. Они представлены главным образом формами XI в. Позднее северо-западная колонизационная струя значительно ослабла, точнее сказать, изменила свое направление. Вещи северо-западных типов: ромбощитковые височные кольца, браслеты и др., относящиеся к XII–XIII вв., во множестве были найдены в курганах по обоим берегам Волги около Костромы и Кинешмы.[128]
Вещи южных, среднеднепровских форм: височные кольца с напущенными бусами, украшенными зернью или филигранью, медальоны и лунницы, особенно распространенные в земле радимичей, и другие могут быть датированы XI–XII вв. В восточной части междуречья они представлены в курганах повсюду. В Костромском Поволжье, куда, как только что сказано, в XII в. устремился основной поток новгородских переселенцев, вещи среднеднепровских типов не встречаются.
Особый интерес представляют происходящие из курганов финно-угорские украшения: «шумящие» подвески в виде коньков, треугольников и т. д., перстни с подвесками. Они отличаются от славяно-русских украшений и по своим формам, и по технике изготовления, представляя собой дальнейшее развитие тех предметов убора, которые обнаружены в волго-окских финно-угорских могильниках I тыс. н. э. Подробная характеристика этих изделий и попытка реконструкции мерянского костюма дана в книге Е. И. Горюновой.[129]
Выше уже не раз речь шла о том, что в среде волго-окских финно-угров — мордвы, муромы и мери — практиковалось погребение умерших в землю на могильниках, которые не сохранили никаких внешних признаков. Раньше над могилами стояли, вероятно, деревянные столбики — фигуры, изображающие умерших, подобные тем, которые еще в XIX в. ставили на своих кладбищах чуваши-язычники. В XI–XII вв. оказавшееся в русском окружении и мало-помалу ассимилируемое финно-угорское население стало насыпать курганы.
Отмечая, что украшений финно-угорских типов найдено в ростово-суздальских курганах сравнительно не очень много, А. А. Спицын вместе с этим указал, что они встречены не везде, а связаны главным образом лишь с некоторыми местностями. Так, значительная часть найденных подвесок-треугольников и подвесок-коньков, особенно характерных для мери, происходит из района Переяславля-Залесского. Много «шумящих» украшений найдено во время раскопок К. Н. Тихонравова в 1864 г. у пос. Вознесенского, на месте которого впоследствии вырос г. Иваново. А. А. Спицын указывал, что Вознесенские курганы выделялись и по своему устройству. Они (или некоторые из них) имели, возможно, овальную форму. А. А. Спицын подозревал даже, что здесь был раскопан испорченный распашкой бескурганный могильник, обычный для финно-угров.[130] По-видимому, к XI в., к первой его половине, относятся наиболее поздние погребения известных ныне мерянских бескурганных могильников — Сарского около Ростова и Хотимльского на р. Тезе, притоке Клязьмы.
Отдельные курганные могильники с финно-угорскими «шумящими» украшениями известны и на Верхней Волге. Основная масса верхневолжских курганов имеет чисто славянский, преимущественно кривичский инвентарь. Об этом свидетельствуют материалы раскопок Ю. Г. Гендуне, А. И. Кельсиева и других исследователей в пределах современных Калининской и Ярославской областей. Автор этих строк в 30-х годах раскопал несколько десятков курганов XI–XII вв. на правом берегу Волги около Грехова ручья, выше Углича, и у с. Воздвиженья на левом волжском берегу в 15 км выше Ярославля и не нашел при этом ни одного финно-угорского украшения.[131] Но у того же г. Углича известны курганные могильники с «шумящими» подвесками-треугольниками. Еще выше по Волге, близ с. Посады около Корчева, в курганах найдены треугольные и коньковые подвески и перстни с привесками. Курганы с такими же находками были раскопаны на р. Сити, правом притоке Мологи.[132] А в 1952 г. курганный могильник XI–XII вв. с финно-угорскими украшениями и глиняной посудой был исследован Е. И. Горюновой на р. Согоже, притоке р. Шексны (впадающей теперь в Рыбинское море).[133]
131
П. Н. Третьяков. Отчет о работах в Ярославской области. В сб.: Археологические исследования в РСФСР в 1934—36 гг., М.—Л., 1941, стр. 77–83.