Подобное убеждение в чем-то соприкасается с расизмом - расизмом "наоборот". Павел распространяет на {105} христианские общины идею этнической исключительности, которой были так горды иудеи средиземноморской диаспоры. Христиане, наследники и последователи иудеев, сравнивались с ветвями дикой маслины, привитыми к стволу маслины домашней, чтобы заставить вновь зацвести старое дерево (Римлян., 11 : 17-24). По этому пути христиане пойдут очень далеко, вплоть до превращения божества Ветхого завета во врага человечества, злого бога, что и будет затем объектом спекуляций Маркиона и гностиков.
И сам Христос мало-помалу отдаляется в Павловых посланиях от просто мессианской фигуры первых писаний.
Человек осужден умирать из-за грехопадения Адама, хотя его грех еще не акт вожделения, как скажет впоследствии св. Августин, а уход от некоторых ревнивых норм, навязанных богом патерналистского типа, аналогичным Юпитеру греческой мифологии, который жестоко карает Прометея за то, что тот открыл людям секрет огня. Христос - это "новый Адам", который своим самопожертвованием, "дорогой ценою", выкупил человека у смерти (1 Коринф., 7 : 23),- экстравагантная, но тотчас воспринятая угнетенными слоями концепция.
Благодаря обряду крещения верующий умирает для мира, освобождается от "прежнего человека" и обеспечивает себе выживание в результате воскресения из мертвых. Для Павла крещение лишь акт веры, свидетельство того, что "смертное сие облечется в бессмертие" (1 Коринф., 15 : 54); без этого испытания верующие "пропадут", в том числе и те, кто уже умерли. Таково настоящее кредо новой веры. Однако посвященные в иные культы спасения рассуждают точно так же.
Причастительное богослужение восстанавливает некоторые древние иудаистские традиции, отмеченные также в манускриптах Мертвого моря. Но ему присущ и обряд священной трапезы мистических религий, в которых осуществлялся мистический союз индивида с богом. Реальное присутствие Христа связывается, впрочем, с нравственным поведением участников трапезы. Если в их среде возникает разлад, если обнаруживаются достойные осуждения поступки, если среди сотрапезников оказываются такие, что едят досыта, оставляя других голодными, священная вечеря лишается всякого значения. В таком случае, "кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе" (1 Коринф., 11 : 29). {106}
Официальное освящение священнослужителем хлеба и вина еще не практикуется.
Причастие по Павлу - это коллективный обряд, основанный на взаимной солидарности любви. Греческий термин "агапе" - "коммуна с культом мистерии" вскоре станет обозначать само собрание верующих для братской вечери еще до того, как примитивная литургия превратится в таинство. Слово "таинство" (sacramentum - перевод на латинский язык греческого слова "мистерия") первоначально означало обряд посвящения, инициации.
Взгляды Павла принимались не всеми.
В некоторых местах его эпистолярного цикла звучит эхо ожесточенных споров между соперничавшими проповедниками, столкновения чувств, которые можно счесть чем угодно, но только не благожелательным порывом. Таков Аполлос, с уважением поминавшийся в раннехристианские времена,- еврей из Александрии, "муж красноречивый и сведущий в писаниях", который был "наставлен в начатках пути господня" (Деян., 8 : 24-25), гневно обличенный, однако, апостолом Павлом в двух посланиях к коринфянам за его чисто аллегорическое толкование учения о спасении - в духе "мудрости мира сего". Павел прибег к игре слов, понятной только говорящим на греческом языке, и назвал его последователей среди христиан Коринфа "аполлуменой" (ср. имя толкователя - Аполлос.- Пер.), что означает "осужденные", "проклятые" (1 Коринф., 1 : 18) 1.
Борьба против Павла продолжалась в течение всего второго столетия.
Почти все писания, возникшие в Малой Азии, такие, как послания Варнавы и Игнатия или мартиролог Поликарпа, следовали его учению. Те же, что происходили а "римского запада" (как, например, авторы послания Климента или авторы "Пастыря" Гермы), отражают иные умонастроения. В конце концов происходит слияние обоих течений, и учение Павла принимается впоследствии большинством церквей, хотя и не без эпизодических, но показательных противоречий. {107}
КАТОЛИЧЕСКИЕ ПОСЛАНИЯ
Приписанное Павлу эпистолярное наследие, отредактированное в соответствии с достаточно распространенными в ту эпоху формальными литературными правилами, содержит главным образом послания отдельным общинам: Фессалоник, Коринфа, Эфеса, Филипп, Рима. Небольшое число писем составляют так называемые "пастырские послания", предназначенные некоторым ученикам и сотрудникам апостола и адресованные им в назидательных и организационных целях; это два послания Тимофею и одно Титу - членам образовавшейся вокруг Павла группы.
Эти послания весьма безличны, так как содержат общие указания относительно управления общинами и предостерегают против "ложных наставников", коррупции и религиозного и общественного неповиновения. На почве вероучения они в основном придерживаются линии Павла. Может быть, поэтому они и дошли до нас, попав в канон вместе с другими, хотя налицо большие расхождения в их стиле, языке и религиозном настроении.
Аналогичного типа послания, но только отражающие еще более позднюю стадию развития, получили наименование "католические", то есть универсальные, всемирные, обращенные ко всем верующим диаспоры, а не только к живущим в определенных городских центрах или к индивидуальным адресатам. Традиция приписывает их нескольким апостолам: одно Иакову, два Петру, три Иоанну и одно Иуде Фаддею. Это воспитательные и нравоучительные послания, отражающие весьма различные ситуации и взгляды.
Более близким к настроениям бесправных и обездоленных социальных слоев является послание, адресованное "двенадцати коленам, находящимся в рассеянии" (Иаков., 1 : 1), которое с первых же строк обнаруживает четко иудаистскую ориентацию. Оно приписывается Иакову, хотя недостаточно ясно, Иаков ли это "брат Иисуса" или Иаков, замученный при Ироде Агриппе, о чем сообщается в Деяниях апостолов (12 : 1-2), либо кто-нибудь из многих персонажей, известных в истории церкви древнейших времен и носивших то же имя. Оно известно яростными обличениями богатых и угнетателей: "Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством про-{108}тив вас и пожрет плоть вашу, как огонь" (Иаков., 5 : 3) - и настойчивыми призывами к "делам", то есть к нравственным и обрядовым действиям ради достижения спасения.
В отличие от тенденции, связанной с именем Павла, в этом послании говорится, что "вера без дел мертва", как "тело без духа мертво" (Иаков., 2 : 26). Характерно также радикальное переосмысление образа Авраама. В послании к римлянам библейский патриарх приводится в пример оправдания одною верой; здесь же эта идея скрыто оспаривается на том основании, что без участия в "делах", которых требует Яхве, и в частности без пожертвования на алтаре собственным сыном, Авраам никогда не был бы спасен (Иаков., 2 : 21).
Осуждение богатых
в Послании Иакова (5:1-6)
Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни. Вот плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили, убили праведника; он не противился вам.
Дискуссии о словах и делах отражают мыслительную работу общины, которая еще не полностью освободилась от взглядов прошлого. Сами такие споры по значению и содержанию в то время опережали конкретный момент процесса этого освобождения.