У истоков культуры святости

Далее [Феодор] сказал: «Куда привел тебя путь недобрый (Притч. 16, 29)?». А когда [Мусей] ответил, что у него не было никакого нового помысла, кроме тех, о которых Феодор уже знал, то [Феодор] изрек: «А после, когда ты сидел в келлии, о чем ты думал и что утвердилось в сердце твоем?»

На ответ же [Myсея], что то были бесовские внушения, Феодор сказал: «До того часа ни одному из бесов не было попущено напасть на тебя. Но поскольку ты [сам] укоренил в сердце своем таковые дурные [мысли] и стал жилищем бесов, то тщетно твое пребывание здесь, а поэтому велено изгнать тебя из монастыря».

[Затем Феодор] передал [Мусея] четырем молодым монахам и повелел отвести его в его собственный дом. Когда он оказался у монастырских ворот, то, отпущенный четырьмя монахами и будучи одержим злым духом, устремился в свое селение, мыча словно вол.

25. Близ Птолемаиды, которая [расположена] в Фиваиде, был. монастырь, построенный Феодором и заселенный им монашествующими. Среди них находился некто по имени Карур, что у жителей Фива–иды обозначает «увечный»[520]. Феодор часто порицал его за леность в ночных молитвах[521]. [Надо сказать, что Птолемаидский монастырь] находился на весьма отдаленном расстоянии от монастыря Bay; [и вот однажды] Феодор, сидя после захода солнца посреди всех братий монастыря Bay, неожиданно преисполнился радостью и сказал:

«Возвещаю вам о милости, оказанной Богом Кару ру, пребывавшему в Птолемаиде. Только что Он удалил его душу из тела и с великой славой возвел на небо[522], поскольку [Карур] был строг в церковных догматах и, вместе с прочими своими добродетелями, сохранил тело в совершенной чистоте[523]. А от некоторых своих прегрешений он избавился посредством различных болезней, которые приключились с ним».

Спустя восемь дней пришли оттуда двое братий и сообщили тот день и час, в который упокоился Карур, и все мы пришли в изумление.

26. Некогда Феодор, будучи [в собрании] всех братий, сказал Псарфию — первому из всех [монахов обители] Bay[524]: «Пошли кого–нибудь в келлию к Патхелфию и повели ему прийти вместе с молодым [иноком], который находится в его келлии. Позови также и старшего сына его»[525].

И когда они пришли, Феодор обратился к Патхелфию: «Скажи мне, чему ты учил ночью этого юношу?» Тот отвечал: «Чему учил? — Страху Божию». Феодор же изрек: «Сам Бог через Ангела уличил тебя. Скажи правду, если учение твое есть свет».

Но так как [Патхелфий] отказывался [сделать это], то Феодор сказал, обращаясь ко всем: «Он учил, что нет воскресения плоти, порицая естество ее[526].

Затем, когда он спросил Патхелфия: «Скажи, так это или нет?», сын Патхелфия вскричал: «И меня он прошлой ночью убеждал так думать».

Некто по имени Ор, скопец из чрева матери[527], смело сказал Феодору: «Вспомни о юноше, которого вводили в заблуждение». Феодор ответил: «И душа этого юноши, и душа сына Патхелфия подобны адамантам — они не приняли ничего от учения его». А юноше он сказал: «Бог одобрил расположение [души твоей]». Предстоятелю же дома, в котором обитал юноша, [Феодор] велел не наказывать его за то, что [молодой инок] тайно покидал ночью дом без его позволения.

Затем он долго убеждал Патхелфия, [приводя свидетельства] из Священных Писаний, в том, что смертная наша плоть воскреснет из мертвых. И когда [Феодор] стал особенно решительно утверждать, что смертной плоти нашей надлежит восстать в славе из мертвых бессмертной и нетленной[528], то Патхелфий, рыдая в присутствии множества братий (ведь сказанного Феодором было достаточно, чтобы вернуть его к вере), повергся ниц [на землю]. Согласившись с церковными догматами, он просил всех молиться о нем, чтобы Бог простил ему и этот грех его. Когда вся братия с радостью молилась [о нем], Патхелфий, обливаясь слезами, громким голосом принес Богу, исповедание свое.

27. Однажды мы поплыли с Феодором на некий остров, чтобы насобирать дров. И когда мы — монахи, говорившие на греческом языке, — находились еще на судне, Феодор со множеством [других] монахов сошел с другого судна (ибо они отправились в путь раньше нас), чтобы устроить лагерь[529].

520

521

В святоотеческой аскетике леность (οκνηρία) часто рассматривается как одно из орудий лукавого в духовной брани. Так авва Дорофей. говорив о диаволе: «Хочет ли кто бодрствовать: он препятствует леностью и нерадением, и так–то он сопротивляется нам во всяком деле, когда хотим сделать доброе». Преподобнаго отца нашего аввы Дорофея Душеполезные поучения й послания. Сергиев Посад, 1900, с. 40.

522

Подобного рода видения довольно часто даровались древним отцам–подвижникам, являя, наряду с аналогичными знамениями и духовными дарами, как бы особую «доверительность» (παρρησία) их отношений с Богом. См:: Holl К Enthusiasmus und Bussgewalt beim griechischen Mönchtum. Eine Studie zu Symeon dem Neuen Theologen. Leipzig, 1898, S. 188— 190. Яркий пример тому — случай с преп. Антонием, описанный в его «Житии» св. Афанасием: «Однажды, пребывая в горе и возведя взор, видит Антоний, что возносится некто по воздуху, к великой радости встречающих его. Потом, дивясь и ублажая таковой сонм, начинает он молиться, чтобы открыто было ему, что это значит. И вдруг приходит к нему глас: «Это душа Амуна, нитрийского инока». Амун же до старости пребыл подвижником. А расстояние от Нитрии до горы, где жил Антоний, было, тринадцати дней пути. Поэтому, бывшие с Антонием, видя дивящегося старца, пожелали знать причину, и услышали, что (недавно) скончался Амун; а он был известен им». Святитель Афанасий Великий/ Творения, т. III. Μ., 1994, с. 226.

523

Преп. Феодором, как и многими святыми отцами, подчеркивается, что «строгость (точность) в церковных догматах» (των έκκλησιαστικών δογμάτων άκρίβειαν) является таким же необходимым условием спасения, как и чистота жизни.

524

Данное выражение (τον πάντων πρώτον έν τη Βαΰ) предполагает, скорее всего, должность эконома монастыря.

525

Вероятно, Патхелфий поступил в монастырь вместе с сыновьями своими. Такая «семейственность» была достаточно распространенным явлением в древнем иночестве. Например, сам преп. Пахомий начал подвизаться в Тавенниси вместе со старшим братом своим Иоанном. См.: Архимандрит Палладий. Указ. соч., с. 50.

526

Отрицание воскресения тел, связанное с негативной оценкой («порицанием, охуждением») естества плоти (κακιζων της σαρκός την φύσιν), было характерно для гностиков и ма–нихеев, которые в IV в. активно паразитировали на теле египетского христианства, о чем, среди прочего, свидетельствуют и находки в Наг–Хаммади. См.: Хосроев А. Из истории раннего христианства в Египте. На материале коптской библиотеки из Наг–Хаммади. М., 1997, с. 157–193. В IV в. большую популярность в Египте стяжал и некий Иеракас (Гиеракас), у которого было много последователей. По сообщению св. Епифания Кипрского, он был человеком всесторонне образованным и необычно способным (οξύς κατά πάντα τρόπον). Обратившись в христианство, Иеракас, однако, «не сохранил верность житию Христову» (ουκ ενέμεινε τη του Χρίστου πολιτεία) и отпал в ересь. Среди прочих заблуждений Иеракаса св. Егшфаний называет и отрицание воскресения плоти (при утверждении, что воскреснет одна только душа: την σάρκα μή άνίστασθαι το παράπαν, άλλα την ψυχήν μονωτάτην). При всем этом, Иеракас поражал многих своим подвижничеством и обладал редкой способностью убеждения, вследствие чего «многие из египетских подвижников последовали за ним». См.: Epiphanius III. Panarion haer. 65–80. De fide. Hrsg. von K. Holl und J. Dummer. Berlin, 1985, S. 132–135. Влияние идей как гностиков и манихеев, так и «иеракитов», сказывалось на отдельных представителях египетского монашества. Возможно, под этим влиянием находился и Патхелфий. Примечательно, что Руфин сообщает об одном случае, происшедшем с преп. Макарием Египетским. Некий иеракит «смутил весьма многих братий–пустынников, наконец дерзнул явиться к Макарию и обличать его в неправомыслии». Не вступая в долгие словопрения с еретиком, преп. Макарий изобличил его лжеучение тем, что воскресил одного из умер–ϊιιηχ братий. См.: Жизнь пустынных отцев. Творение пресвитера Руфина. Сергиев Посад, 1898, с. 100–101.

527

528

См.: 1 Кор. 15, 52–54. Ср. толкование: «Дабы кто–нибудь, слыша, что плоть и кровь Царствия Божия не наследят, не подумал, что тела не воскреснут, он присовокупляет: подобает тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в бессмертие. Тленное есть тело, и мертвенное есть тело; тело остается, потому что, что облекается: исчезают же смертность и тленность, когда оно облечется в бессмертие и нетление. Посему не сомневайся, как тело будет жить бесконечно, когда слышишь, что оно будет нетленно». Святаго отца нашего Иоанна, Архиепископа Константинопольскаго, Златоустаго, Беседы на Первое Послание св. Апостола Павла к Коринфянам, ч. II. Спб., 1858, с. 406.

529

Данное выражение (σκηνήν ποιειν) подразумевает устройство временного обиталища (шатра, большой палатки или шалаша и т. д.).