Каждый народ придает своим эпическим героям особые, соответствующие всему его душевному строю, черты. Так герои библейских повествований носят все специфические черты, извечно отличавшие еврейское племя.
Начнем с праотца Иакова — корыстолюбие, низкая хитрость, нечестность и трусость характеризуют этого национального героя еврейства, родоначальника всего Израиля. Еще во чреве матери он уже ссорится со своим братом близнецом из-за первородства и, пытаясь задержать рождение брата, появляется на свет Божий, уцепившись за его пятку (Бытие, 25, 22-26). Воспользовавшись состоянием острого голода своего брата, он вымогает у него первородство за чечевичную похлебку. Но, не особенно полагаясь на действительность этой сделки, он ловко обманывает умирающего слепого отца и, прикинувшись Исавом, незаконно присваивает предназначавшееся старшему брату отцовское благословение (там же, 27). Весьма характерно, что обман этот нимало не осужден религиозным сознанием иудаизма, а наоборот признан удачным деянием, обеспечивающим низкому обманщику и всему его потомству выгоды первородства и отцовского благословения! Обманув отца и брата, Иаков в страхе бежит от гнева Исава к дяде своему, Лавану. Здесь он женится и живет двадцать лет, непрестанно надувая гостеприимного тестя при дележе скотьего приплода (там же, 30, 31- 43). Завладев путем хитрости большей частью Лаванова стада, Иаков бежит от гнева обобранной им семьи и направляется к Исаву, в расчете, что за эти долгие годы возмущение брата успело погаснуть. Но он не решается предстать перед лицом брата, а укрывшись с семьею за рекой, посылает Исаву богатые дары в надежде умилостивить обманутого брата. Ночью происходит борьба с неким таинственным духом. При приближении зари, таинственный дух, видя что не может побороть Иакова, просит отпустить его. Прежде чем отпустить неведомого противника, Иаков требует себе от него благословения. Тот благословляет Иакова и говорит: «Отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль; ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь». (Там же, 32-28). Получив отцовское благословение обманом, Иаков Израиль добывает себе благословение таинственного ночного духа путем насилия. Исав прощает брата, встречает его поцелуями и слезами радости. Но подозрительный Израиль отделывается от брата, тут же обманув его относительно цели своего дальнейшего путешествия (там же, 33, 13-17).
Располагается станом перед городом Сихемом. Из повествования ясно, что жители Сихема приняли пришельцев дружелюбно. Сын князя Сихемского влюбляется в Дину дочь Израиля, и просит ее себе в жены. «Сын мой прилепился душою к дочери вашей», говорит Еммор. «Дайте же ее в жены ему. Породнитесь с нами; отдавайте за нас дочерей ваших, а наших дочерей берите себе. И живите с ними; земля сия пред вами, живить и промышляйте на ней, и приобретайте ее во владение» (там же 34, 8-10). Сыновья Иакова, однако, отвечают «с лукавством», что примут предложение Еммора только в том случае, если весь мужской пол сихемцев произведет над собой обрезание. Доверчивые сихемцы спешат исполнить поставленное им условие. Но когда на третий день после этой операции все они лежали в болезни, сыновья Иакова, напали на город, и «умертвили весь мужской пол; и самого Еммора и Сихема, сына его, убили, мечем... и разграбили город... Они взяли мелкий и крупный скот их, и ослов их, и что ни было в городе, и что ни было в поле. И все богатство их, и всех детей их, и жен их взяли в плен, и разграбили все, что было в домах» (там же, 34, 25-29). После этой проделки, Израиль опасается остаться на месте, сделавшись «ненавистным для жителей сей земли». «И отправились они. И был ужас Божий на окрестных городах, и не преследовали сынов Иаковлевых...» (там же, 35, 5).
Таков нравственный облик «праотца» и родоначальника Израилева! Но такими же чертами душевной низости, вероломства, обмана, корыстолюбия и жестокости отличаются и другие герои древнееврейского народного эпоса, начиная со старшего патриарха Авраама, торговавшего в Египте собственной женой, и кончая Самсоном, предательски и зверски расправлявшимся с народом, оказавшим ему приют.
Возьмите в руки Библию и познакомьтесь с нравственным обликом «кроткого» царя Давида, не с тем, который преподносится христианам в переделках из «Ветхого Завета», а с тем, который столь красочными чертами обрисован в еврейском эпосе. Как мы уже видели, древние евреи имели обыкновение поголовно истреблять иноплеменников, с которыми они входили в соприкосновение. «Кроткий» же царь Давид расправлялся со своими нееврейскими пленниками с особой жестокостью. «И поразил Моавитян, и смерил их веревкою, положив их на землю; и отмерил две веревки на умерщвление, а одну веревку на оставление в живых. И сделались Моавитяне у Давида рабами... (11 Царств, 3, 4)... И собрал Давид весь народ, и пошел к Равве, и воевал против нее, и взял ее. И взял Давид венец царя их с головы, а в нем было золота талант и драгоценный камень, — и возложил его Давид на свою голову, и добычи из города вынес очень много. А народ, бывший в нем, он вывел, и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигальные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими. (11 Царств, 12, 29-31).» Характерны мотивы победной песни, которую Давид «воспел Господу», достигнув вершины своего могущества:... «Я гоняюсь за врагами моими и истребляю их, и не возвращаюсь, доколе не уничтожу их. И истребляю их, и поражаю их, и не встают, падают под ноги мои... Я рассеваю их, как прах земной, как грязь уличную мну их, и топчу их... Иноплеменники бледнеют и трепещут в укреплениях своих. Жив Господь и благословен защитник мой! Да будет превознесен Бог, убежище спасения моего, Бог, мстящий за меня и покоряющий мне народы... (11 Царств, 22, 38-48).» Не менее характерно и содержание завещания умирающего старца Давида сыну своему и наследнику Соломону, — оно на три четверти состоит из поручений отомстить тем, кому он не имел возможности отомстить сам. Бесчисленными победами своего сорокалетнего царствования обязан был Давид в первую очередь своему верному и искусному военачальнику Иоаву. И вот, на ложе смерти, Давид припоминает случай, когда Иоав ослушался и, поддавшись чувству масти, умертвил убийцу своего брата, Саулова полководца, Авенира. Он завещает отомстить старику Иоаву за это ослушание: «Поступи по мудрости твоей, чтобы не отпустить седины его мирно в Преисподнюю. (11 Царств, 2, 6)». «Вот еще у тебя Семей, сын Геры», — продолжает умирающий Давид — «он злословил меня тяжким злословием, когда я шел в Маханаим; но он вышел навстречу мне у Иордана, и я поклялся ему Господом, говоря: «я не умерщвлю тебя мечем». Ты же не оставь его безнаказанным; ибо ты человек мудрый, и знаешь, что тебе сделать с ним, чтобы низвести седину его в крови в Преисподнюю. (Там же, 2, 8-9)». С этими словами на устах умирает «кроткий» царь Давид, со словами кровавой мести к прощенному им некогда человеку!