Утром, меня разбудил будильник. И у него есть имя. Вова, мой старший брат.
— Аня, вставай, — сказал он.
— Отстань. Я спать хочу, — сонным голосом ответила я.
— Ты, вообще-то, опаздываешь на театральный. Тебе нужно там быть в 10:30, а сейчас 9:20.
— У меня ещё целый час с копейками в запасе, — приподнявшись и сонно взглянув на брата, сказала я. — А теперь, прошу вас, покиньте мою комнату. Вы мешаете мне спать, — и накрылась одеялом с головой.
— Ладно. Сама напросилась, — прошипел Вовка и, схватив меня за ноги, стянул с кровати. Я очень больно ударилась пятой точкой об пол.
— Ты, чё, охренел? Больно же.
— А я тебя предупреждал, — в кривой улыбке расплылся братишка. Схватив подушку, я кинула её в брата.
— Это за мой зад. Понял каково это.
Не успела я скрыться, как подушка вновь попала ко мне. Я поняла, что перекидываться этим перьевым предметом бесполезно, положила его на место.
— Ты дашь хотя бы мне переодеться? — спросила я, переведя взгляд на брата. Без лишних слов, братишка вышел из комнаты и стала переодеваться. Моя одежда включает в себя белую блузку с закатанными рукавами, противно-зелёного цвета штаны, цепочку «Якорь», коричневый ремень сделанный в виде косички, маленький клатч через плечо того же цвета, что и ремень, и дополняли всё это солнцезащитные очки и цветастые балетки. Расчесав волосы, я оставила их распущенными. Открыв сумку, я положила туда телефон, наушники и ключи от дома. Выйдя из комнаты, я направилась к выходу.
— Я на театральный.
— На долго?
— Не знаю, — и я побежала по лестнице на улицу. Выйдя на улицу, я направилась в ТЮЗ, где и состоится шоу.
В ТЮЗе.
Я вошла в здание и увидела большую толпу, которая занималась своими делами. Неподалёку я увидела Татьяну Николаевну с директором Московского театра Фоменко, а с ними ещё был мужчина высокого роста. Если на глаз, то его рост составляет примерно 2 метра. На нём была белая рубашка с разноцветными узорами, жилет кремового цвета и того же цвета брюки. Я так сильно боялась опоздать к своему выступлению, что практически со всех ног бежала в костюмерную. И именно, по закону подлости, я врезалась в этого человека.
Pov Павел.
Совсем недавно, я и все мои коллеги прилетели на гастроли, в город Волгоград. Город очень красивый, спорить не буду. Пётр Наумович сказал, что нам придётся провести где-то около 2 недель в Театре Юного Зрителя.
Здание оказалось ещё красивее, чем снаружи. Эту красоту просто не описать словами. Я не мог думать о работе, так как, красота этого учреждения пленила мой разум. Из раздумий меня вывел резкий удар в спину. Обернувшись, я увидел девочку лет 14. Она была не очень и высокого роста. Но моё внимание привлекло не это, а совсем другое. Моё внимание привлекли её волосы и глаза, которые смотрели со злобой, казавшаяся смешной. Лучи солнца, падая на волосы девушки, отражали на некоторых прядях рыжеватый оттенок. А глаза были серые с отблеском зелёного были прекрасны.
— Да что же сегодня за день такой? — пробубнила она.
— Простите, вы не ушиблись? — спросил я её, не отрывая взгляда.
— Нет, — коротко ответила она.
— Разрешите я вам помогу, — произнёс я и протянул девушке руку. Она же с опаской протянула свою. Поднявшись, девушка осмотрела себя и, переведя взгляд на меня, начала извиняться.
— Извините, пожалуйста. Я просто боялась опоздать.
— Ничего страшного. Такое бывает.
Девушка быстро прошла чуть дальше и стала подниматься по красивой белой мраморной лестнице. Я проводил её взглядом, думая об этой нелепой случайности, что произошло несколько минут назад.
Pov Аня.
«Мне кажется или я где-то его уже видела?» — не покидала меня мысль об этом мужчине. Высокий рост, сильные руки, чёрные, как смоль, волосы. Но единственное, что я запомнила — глаза. Глаза коричневого цвета, который больше походил на цвет горького шоколада. Сейчас я нахожусь в костюмерной и одеваюсь к выступлению. На мне белоснежное платье, белые туфли.
— Так. Сейчас дам тебе крылья и нимб, — произнесла Наталья Евгеньевна. Наталья Евгеньевна — костюмер ТЮЗа. Никогда плохого не даст и не посоветует. Найдя то, что нужно, она протянула всё это мне. Взяв нимб в руки, себе на спину нацепила крылья, а обруч, где был приделан нимб взяла в руки.
— Красавица. Ну, всё, беги. Тебе уже надо быть за кулисами, — сказала Наталья Евгеньевна.
Я быстрым шагом вышла из костюмерной и направилась в театральный класс. Войдя в кабинет, я подошла к зеркалу. На голову я нацепила обруч, где и был приделан нимб. Поправив конструкцию, я услышала голос ведущего и настроилась.
— Давай, Леонова, ты сможешь, — подбадривала я себя. И вот началось 5-минутное мучение.
Таня начала сценку, как и договаривались.
— Ну, может, один кусочек?
И тут появляюсь я. Зал просто взорвался аплодисментами и свистами, а дальше всё пошло своим ходом.
— Воу, воу, воу. Ты, что, это есть собралась?
— Ага.
— Чё «ага»?! Дёрнула стоп-кран. Нам же через месяц в Париж лететь или хочешь, как в прошлом году, весь отпуск в пальто проходить?
— Точно. Я же тогда в пальто вспрела вся.
— Вот, вот, вот.
После этого, к нам вышла Даша.
— Ну, что, ты на неё накинулась? Лапуль, от одного кусочка вообще ничего не будет, — Таня принялась за торт. — Сейчас ешь, а завтра утром побегаешь.
— Точно. Вот, завтра встану и побегу.
— Угу. Ты на работу встаёшь в 6 утра, а так придётся встать в 4. Как раз, доешь и побежишь.
— И побежит.
— И побегу.
— Так, — сказала я, вырвав ложку из её рук. — Тебе, что дороже? Торт или Вадик?
— Лапуль, ты торт ела позавчера. И ты помнишь, что он вкусный, — на что, Таня положительно закивала. — А какие у тебя отношения с Вадиком, ты помнишь? — тут же за положительным ответом последовал отрицательный. — Может, он неприятный? Может, ты его не любишь?
— Да, да, да, — Танька вновь подвинула к себе тарелку.
— Любишь, любишь. Вспомни День Рождения Азарова.
— Точно, люблю. Не буду есть, — Таня отодвинула тарелку.
— Слушай, Азарову всё равно ешь, ты не ешь, ты это, не ты.
— Верно. Азарову пофиг с кем, он женат.
— Да кого ты слушаешь? Я тебе тогда говорила, чтобы ты не пила коньяк из канистры, а она тебе сказала выпить. Ты послушала её, и в итоге… Что случилось?
— Одна великолепная ночь с Азаровым. А тебе это дело нравится. Она сама говорила, так что, ешь.
— Да где же твоя логика, а?
К нам троим вышел Макс.
— Здравствуйте, я Логика.
— Ты где шастаешь?
— Я переехала. С тех пор, как она бросила институт, из-за того, что все передачи «Пока Все Дома» смотреть не успевала.
— Но, теперь, мы знаем сколько рубашек у Тимура Кизякова. Дай пятёрочку.
— Две. Это можно было на 7-й программе понять.
— Ну, в конце концов, нафига менеджеру по влажной уборке высшее образование?
— Как раз, из-за того, что у неё нет высшего образования, она уборщица.
— Неа, лапуль. Менеджер по влажной уборке.
— Менеджер по влажной уборке, — передразнила я Дашу и добавила. — В магазине автозапчастей.
— Знаете, я, пожалуй, пойду.
— Ты куда, алё? Я не вывожу тут одна, ты, чё, не понимаешь? — повысила я чуть свой тон.
— Ну, понимаете, не моё это. Я здесь чувствую себя, как не в своей тарелке.
— Так, торт есть или нет?
— Какой есть? Иди взвесься.
— А мы выкинули весы.
— Зачем?
— А потому что, они нам напоминали о Диме, который бросил нас, переехал в другой город и женился на другой женщине.
Ударив себя по лбу, я произнесла.
— Как брат может бросить? Ну, где твоя логи… Ай. Выкинули и выкинули, Бог с вами.
— Всё, ешь. Мы победили.
— Ты жирная! — крикнула я.
— Я не жирная!
— Она не жирная. Её вес 85 кг.