город в пять утра на следующий день.
Факт Номер Семь: Стояние в очереди в офисе Генерального консульства заняло чуть ли не больше
времени, чем сама поездка.
Факт Номер Восемь: Пока мы сидели в ожидании certificatos, нам пришлось слушать, как молодая
американка пыталась убедить своего старшего брата, что брак с Паоло, итальянским
автомехаником, которого она встретила неделю назад и который задумчиво сидел возле нее,
очевидно, ни слова не понимая по-английски, – это хорошая идея. Когда мы уходили четыре часа
спустя, она все еще пыталась доказать брату свою правоту.
Факт Номер Девять: Мы действительно ели в ресторане «Амичи Аморе», и туалет действительно
оказался всего-навсего дырой с двумя рифлеными пластинами для ног вокруг нее.
К счастью, на обратной дороге в Диего-Сан-Пьетро нас оштрафовали за превышение скорости
всего один раз.
Факт Номер Десять: Единственным диском в машине на протяжении этой восьмичасовой поездки
был сборник песен «Queen». «Fat-Bottomed Girls» действительно БЫЛА нашей свадебной песней.
Обзавестись переводчиком оказалось гораздо легче, чем нашими certificatos. Молва о
предстоящей свадьбе двух чокнутых американцев моментально разлетелась по всему городку как
пожар.
Факт Номер Одиннадцать: Восьмидесятилетняя женщина, у которой мы сняли наш чудесный
двухэтажный домик на холмах с видом на море, настояла на том, чтобы сопровождать нас к
муниципалитету, и накричала на мэра, убеждая его в том, что мы очень решительно настроены
пожениться и что лучше бы он не надевал на церемонию свою судейскую форму.
Тронутая этим поступком, я попросила ее стать моей подружкой невесты.
Тем временем, немецкий турист, живший в pensione[2] неподалеку, представился нам и сказал,
что будет счастлив быть нашим переводчиком, – его итальянский был безукоризнен, а
переводами он зарабатывал на жизнь.
Мать другого нашего соседа – молодого паренька, который по собственной инициативе вызвался
каждое утро ездить в город на своем мопеде, чтобы доставлять нам к завтраку булочки (Факт
Номер Двенадцать), – настояла на своем участии в церемонии в качестве свадебного фотографа,
заявив, что наши родители будут в ярости, если мы хотя бы не запечатлим это событие на пленке.
А в ночь перед свадьбой несколько детей из городка, пришли к нашему дому, украсили въездные
ворота цветами и повесили на железные пики кованой ограды две пары домашних тапочек по
старой итальянской традиции, обещающей супружеское блаженство (Факт Номер Тринадцать).
Они также подарили мне прекрасный венок из цветов, чтобы я надела его в свой Большой День…
который оказался букетом из цветков чеснока, как я обнаружила, одев его на голову (Факт Номер
Четырнадцать). Но я все равно оценила их заботу.
Те же дети в семь утра того самого Большого Дня забарабанили в нашу дверь. Поскольку я
оделась раньше Бенджамина, то ответила на стук. Два маленьких херувимчика подняли на меня
взгляд и пояснили на ломаном английском, проникновенно глядя своими огромными глазками,
что им очень жаль, но мэр позвонил по телефону и сообщил, что футбольный матч передвинулся
на час раньше, поэтому не может быть и речи о проведении бракосочетания в этот день.
В ужасе ахнув, я схватилась за корсаж свадебного платья, глаза мои наполнились слезами.
И вдруг ребятишки расхохотались и заорали: «С Первым апреля!»
Я отняла руки от сердца и попросила их сыграть эту же шутку с Бенджамином, чья реакция
удовлетворила детишек гораздо больше, чем моя, поскольку он, к их бесконечной радости, долго
ругался по-английски.
Полтора часа спустя свадебная процессия, состоящая из нашей хозяйки, переводчика, его жены и
дочери, нашего самозваного фотографа, ее мужа и их сына, Инго и двух его друзей из Бонна,
Бенджамина, меня и толпы деревенских ребятишек и их собак, прибыла к Sala Consiliare[3] Диано-
Сан-Пьетро.
Явно удивленный, что мы действительно появились, мэр быстренько снял свою судейскую форму
и натянул пиджак, галстук и перевязь мэра (Факт Номер Пятнадцать).
Наше бракосочетание прошло с гораздо большей торжественностью и помпой, чем кто-либо из
нас ожидал. Перед церемонией Инго, шафер Бенджамина, подарил мне свадебный букет, а моя
подружка невесты – подходящий букетик на корсаж свадебного платья. Потом фру Шумахер и
Инго засвидетельствовали наши подписи в registro degli atti di matrimony[4] Диано-Сан-Пьетро.
По словам переводчика мы с Бенджамином поклялись, среди всего прочего, всегда жить вместе и
позаботиться о том, чтобы наши дети посещали пристойную школу. Ни одна свадебная
церемония, на которой я присутствовала с тех пор, не показалась мне столь же милой – и точной
по своей сути – как наша итальянская.
После обмена кольцами и поцелуями мэр провозгласил нас мужем и женой, и гости разразились
возгласами и аплодисментами. Потом мэр упросил нас сфотографироваться вместе с ним, а
секретарио – сделать пожертвование на сумму сто тысяч лир в «Фонд детей коммуны Диано-Сан-
Пьетро». В registro[5] «Фонда детей» мой муж написал: «Правда же здорово, что мы решили не
жениться в Лас-Вегасе, как все нормальные американцы?»
Потом мы все повалили через улицу напротив, в офис postino[6], чтобы отправить телеграммы,
после чего насладились свадебным бранчем в ресторане, который согласились открыть так рано
только ради нас.
Именно во время бранча мы узнали о Факте Номер Шестнадцать: наша хозяйка работала в СС, а
ее сын сидел в тюрьме за то, что ограбил все дома, находившиеся рядом с ее домом. Да, мама-
нацистка опасного уголовного преступника была подружкой невесты на моей свадьбе. И она была
такой милой! Откуда же мне было знать?
«У каждого парня есть сердце» заканчивается письмами от родителей жениха и невесты,
выражающими их пылкое желание устроить вечеринку для молодой пары, против женитьбы
которой они так сильно возражали вначале.
Факт Номер Семнадцать: В жизни реакция наших родителей отличалась не намного. Поначалу
поставленные в тупик вопросом, было ли все это первоапрельским розыгрышем или нет, вскоре
они уверовали, что церемония действительно состоялась, и начали планировать свадебный
прием на заднем дворе моей мамы в Индиане.
Конечно же, утром перед приемом по городу пронесся торнадо, сорвав крышу близлежащей
церкви и вызвав резкое падение температуры, а также засыпав двор листьями и ветками, так что
гостям, включая меня, пришлось надеть свитера и постоянно переступать через папоротник,
чтобы добраться к холодильнику, в котором стояло пиво.
Но поскольку я оставила всякую надежду на то, что моя свадьба пройдет как полагается, я
совершенно не удивилась.
И все же двенадцать лет спустя я понимаю, что ничего бы не хотела поменять в том дне моей
свадьбы – хотя, думаю, было бы здорово пожениться в Кастельфидардо… есть что-то очень