я всегда хотел, но никогда не думал, что она существует на самом деле. До вчерашнего дня.
Хм-м-м. Это тоже здорово.
Погодите. О чем это он, черт побери, толкует?
Я:
- А что случилось вчера?
Кэл:
- Вчера я восемь часов проторчал с тобой в одной машине.
Ублюдок. Я даже не подпевала радио. Громко.
Я:
- Ну. И?
Кэл:
- Кое-что случилось.
Я:
- Если ты намекаешь на мое умение водить машину, могу я просто заметить, что даже не
КОСНУЛАСЬ того грузовика? То, что ты почувствовал, был просто ветер. Мы очень быстро ехали.
Даже царапины не осталось. Я проверила.
Кэл:
- Я не об этом говорю. Я пытаюсь сказать, что влюбился в тебя. И я абсолютно уверен, что ты тоже
влюблена в меня.
!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Кэл:
- А сейчас ты можешь перестать писать в этом блокноте?
Как я могу перестать? Я хочу сказать, я с трудом ручку держу, у меня так пальцы трясутся…
Это не может быть правдой. Это должно быть что-то вроде придуманной парнями схемы, чтобы…
ну, не знаю, что именно.
Я:
- Ладно, я понимаю, что парни вроде тебя НИ ПЕРЕД ЧЕМ не остановятся, лишь бы одержать
сексуальную победу. Я имею в виду, говорить девушке то, что, как тебе кажется, она хотела бы
услышать… такое поведение нормально. Но не стоит самонадеянно считать, будто знаешь, что она
чувствует по отношению к тебе. Потому что уверяю тебя, я НЕ влюблена в тебя.
Кэл:
- Я вовсе не самонадеян. Я точно знаю, что ты обо мне думаешь. Ты думаешь, что я мелочно-
дотошный Подлокотный Нацист… заносчивый Моделефил. Ты терпеть не можешь, как я
разговариваю, о чем я говорю, мою властную манеру заказывать еду в ресторане и сообщать
таксистам, сколько мы им должны. Ты полагаешь, что у меня отвратительный вкус в отношении
женщин, считаешь отсутствие у меня телевизора непростительным грехом, а мое решение
написать книгу о Саудовской Аравии – абсолютно непостижимым фактом. И ты целиком и
полностью в меня влюблена. Если бы это было не так, ты не столкнула бы меня в бассейн, когда
увидела, что заявилась Граци.
Я:
Лишилась дара речи.
Кэл:
- А сейчас ты можешь отложить этот блокнот и поцеловать меня?
Я:
- Нет, не могу. Что ты… как ты… тебе все это ХОЛЛИ рассказала?
Кэл:
- Нет. Я прочел этот твой блокнот.
ЧТО?
Кэл:
- Ты не могла бы писать еще чуточку покрупнее? Не уверен, что это видно всему Китаю. Да, я читал
твой дневник. Там на первой странице сказано, что ты собираешься подарить его Холли и Марку
на свадьбу. Я решил, что не будет ничего такого, если я прочту то, что, очевидно, было
предназначено для чтения им. А потом я так сильно увлекся, что не смог оторваться даже тогда,
когда понял, что ты изменила свои планы.
Я:
- Кхм.
Кэл:
- Ну, вот. Да, я знаю все твои самые темные секреты, Джейн Харрис. Как ты сохнешь по доктору
Ковачу, который, хочу заметить, выдуманный персонаж. Что у тебя ошибочное представление о
размере некой части моей анатомии. Что именно ты думаешь о моей книге – и это совсем не то,
что говорит выражение твоего лица, когда я заговариваю о ней. Я знаю, что у тебя слабость к
горбатым гномам, бездомным котам и к твоей подруге Холли. И я знаю, что ты хочешь пойти со
мной в «Веселку» и поесть блинчиков. Я не знаю, что такое «Веселка», но я большой фанат
блинчиков. И я знаю, что никогда так не веселился, как за последние сорок восемь часов, в
течение которых оказался взаперти в машине с одним из самых худших водил, которых видел в
своей жизни, взбегал по Испанской лестнице вверх, а потом бежал снова вниз, стараясь вовремя
успеть, чтобы дождаться своей очереди и лжесвидетельствовать в американском консульстве. И в
обозримом будущем я хочу продолжить вытворять подобное вместе с тобой на регулярной
основе. Хотя, если можно, я бы еще хотел включить в перечень совместных дел секс с тобой. А
если ничего из этого тебя не убеждает, то, возможно, убедит следующее: у меня сильнейшее
желание задержаться рядом с тобой достаточно надолго, чтобы наладить крепкие неразрывные
долгосрочные отношения с Пижоном. И в доказательство этому сегодня днем я пошел и сделал
вот это.
О, Боже мой. Он закатывает рукав. Зачем он закатывает рукав? Что бы он мог…