– Ого, – присвистнула я.
– Завидуешь, цветочек?
– Ну… в чем-то да. А чем вы занимались?
– Тебе в подробностях рассказать? Могу, – приятель перевел на меня ставший неожиданно томным взгляд.
– Нет… – я почувствовала, что краснею. – В общих чертах.
– Я устроил маленькое представление, – Стив изобразил веер движением кисти руки. – Эти местные – такие невежды. Подсунь им любую подделку под культуру Старой Земли, и они все в слюнях.
– Мне можешь не рассказывать, – проворчала я.
– В целом я был на высоте. Я рассказывал тебе, какой я прекрасный любовник?
– Неоднократно, – кивнула я.
– А показывал? – Стив приглашающе распахнул дверь в свою комнату.
– А вот этого не надо.
– Тогда давай как всегда спать раздельно, цветочек. Марк сказал, что мы снова завтра выходим в "Нелюбимой". И поскольку Лен все еще в ауте, Богиня на тебе.
– Что? – огорченно воскликнула я. – А как же "Господин для беременной"?!
Я очень рассчитывала на то, что мне не придется вновь проходить через вчерашнее испытание, не успев пока заразиться пресловутой тягой к сцене. В конце концов, мое место за режиссерским пультом, а не на подмостках.
– Марк ждет сегодня каких-то выгодных мальчиков-холостячков. Зачем им страсти с залетевшими тетками? Нужно уважать текущую целевую аудиторию.
Это я, конечно, понимала. Вот что-что, а нюх на деньги у нашего директора имеется. Сколько ни предлагали ему хороших подержанных и новых циклонов со встроенной актерской программой, он все равно вкладывается в живых. Стива О’Нила, к примеру, он переманил из процветающего шоу на Нью-Лас-Вегасе, а Трис выкупил из странного религиозного культа, служащего богам деторождения и прижившегося на какой-то захудалой планетке (кажется, на ней Трис собирались принести в жертву как четыре в одном: воплощение красоты-мужественности-женственности и извращенца). Я тоже неплохое вложение Марка. Он даже помог мне выплатить счет за обучение. Но на этом щедрость его закончилась. Если мальчики имеют основной доход от случайных или постоянных связей, у меня нет ничего, кроме режиссерской зарплаты, к слову, не слишком большой, учитывая, что я до сих пор выплачиваю Бейзовицу долг за курсы режиссерского мастерства.
Проснувшись через несколько часов, я долго лежала в комнатке отеля, недалеко от «Гелиоса» (по сравнению с тесной каютой на "Монмартре", нашем корабле, это были роскошные апартаменты) и размышляла, почувствовав неожиданный прилив вдохновения. Голос у меня ничего, но актриса я, прямо скажем, начинающая, поэтому, чтобы зритель не особо обращал внимание на мои огрехи, мне следовало расставить акценты на внешнем. Я все придумала, оставалось лишь поговорить с рабочими сцены и покопаться в нашей световой программе.
– Волнуешься, цветочек? – с улыбкой спросил меня Стив в гримерке. – Кураж чувствуешь?
– Чувствую, – призналась я. – Я добавила пару элементов в свой выход. Не удивляйся.
– С тобой, радость моя, я уже ничему не удивляюсь, – сказал приятель, водя по лицу пуховкой.
Богиня появилась из игры света и тени под звуки гучжэна и шэна* (*китайские музыкальные инструменты). На ее тонких пальчиках красовались трехдюймовые накладные ногти (театральный 3-D принтер почему-то распечатал их в разных цветах, но как любит повторять наш бортовой боцман Карл, «ведро краски и кисточка творят чудеса»). Золотые ноготки вкупе с томными, то медленными, то стремительными движениями рук, как я и рассчитывала, тут же привлекли внимание зрителей. У меня была небольшая нерифмованная декламация, рифмованный речитатив и несколько музыкальных фраз. Зрители аплодировали сдержанно, но для меня и это было верхом признания. Вот только странно, что несколько мужчин из переднего ряда сразу после нашего со Стивом номера покинули зал.
– Цветочек, ты превзошла своего учителя, – капризно сказал О’Нил, когда мы направлялись в гримерку после спектакля.
– Это кого же? – удивилась я. – А! Тебя? Ну нет, до тебя мне еще далеко.
– Дурочка, – с ласковым упреком произнес Стив. – Это я так, чтобы приободрить. Меня никто не превзойдет.
– Ты была на высоте, – суховато сообщил Марк, входя за нами в гримерку.
– Правда? – улыбнулась я, плюхаясь в кресло и собираясь снять парик.
– Постой, – остановил меня директор. – Тут кое-что…
Судя по расфокусированному взгляду, Марк вышел в сеть через свой имплант. Импланет всегда был дорогим удовольствием, зато удобным – гугли себе мысленно в любое время, в любом месте. Вот только Гуглакси-маркет частенько выдает на передний план мысленной картинки рекламу на тему «подслушанных» ментальных образов. Вот и сейчас со словами «на х.. мне ваши соленые огурцы?» Марк отмахнулся от чего-то явно назойливо-рекламного. Он с кем-то общался, «переписывался». Затем отключился, достал свой комфон и небрежно бросил, не глядя в мою сторону: