— П-погоди! Что случилось? — пытаясь отдышаться говорила Мона.
Он оглянулся на неё, взгляд его был одновременно злым и взволнованным. Они говорили сами за себя.
— Нас увидела Сахароза.
— А что в этом… такого?
В этот раз он даже не стал отвечать на такую глупость, здесь сразу видно, что человек очень плохо знает Сахарозу.
Альбедо быстро забежал за дом, не давая отдышаться Моне, но та всё же торопливо побежала за ним. Волнение сильно било по груди, будто кто-то живой находился там, воздух становился мрачным, а вокруг всё как на зло было мутным и тёмным, не позволяя ничего разглядеть.
Нет.
Её уже здесь не было.
— Ну где же ты?! — не выдержав, вслух бросил он.
— Ответь же, что может случиться? — она не понимала.
— Ох… хорошо, я объясню, есть понятие — недоразумение. Она может надумать глупостей, — он поспешно оглядывался по сторонам, иногда ходя туда-сюда.
— Ты так волнуешься за неё…
Не дослушав слова девушки, Альбедо молча отправился на поиски.
Мона уже и не заметила, как юноша пропал из виду, она попыталась его найти, но он уже ушёл, а куда — неизвестно.
Но всё равно стало как-то обидно.
Он искал везде, несколько раз возвращался на площадь, оглядывал каждый уголок дома и даже на всякий случай проверял парк.
Он не нашёл её.
А найдёт ли?
Выбора не оставалось, ему пришлось вернуться домой. Альбедо чувствовал себя погано, подло и отвратительно, волнение всё никак не хотело уходить и походу даже не собиралось.
Пока тот открывал дверь, на ней же висела рваная и неаккуратная записка:
Привет!
Тебя всё ещё не было дома, поэтому я оставил записку.
Я составил отчёт по тому механизму, что мы изучали, не мог бы взглянуть на него? А потом как будет время, зайди ко мне, пожалуйста.
Тимей
Альбедо раздражённо вздохнул и сдёрнул записку.
По приходу в дом, тот быстро переоделся и начал проверять.
***
С первыми лучами солнца юноша сразу встал и начал собираться.
Хотя светловолосый и не спал практически, всё ждал восхода солнца, чтобы объясниться девушке. Он много думал, размышлял и ворочался в попытках хотя бы вздремнуть. Но так и не смог, Альбедо так боялся, что та не сможет его правильно понять, а что ещё хуже — не захочет даже слушать. Девочка слишком ранима, её очень просто задеть или обидеть, этого он и боялся. Боялся сделать больно, навредить ей и разбить крохотное сердечко, которое он так пытался сберечь. Юноша успел уже тысячу раз пожалеть, что оставил её одну, и как он мог так поступить?
Ему нужно было к ней.
В голове он пытался составить правильное предложение и расставить приоритеты по полочкам, хорошо начать, а после красиво закончить, чтобы не оставались вопросы. Конечно, Альбедо хотел обойтись без ссор и недопонимания, уж портить отношения с Сахарозой он явно не желал.
Юноша торопливо вышел из дома, скорее направляясь к девушке.
Мысли переплетались, окутало волнение с новой силой. Но он уже тут, стоял на крыльце, готовился стучать.
Теперь наступило это проклятое ожидание.
Оно казалось вечным.
Сердце билось как барабан, а в груди так и чувствовалась щекотка, которая с самой ночи не хотела уходить.
Он постучался ещё раз, так как ждал уже около пяти минут.
Молчание.
Пульс участился, воздух стал невыносимо тяжёлым.
Альбедо стал стучать громче и сильнее, в конце концов, назвав её имя:
— Сахароза, это я, Альбедо, открой, пожалуйста.
Но всё в пустую.
Она словно пропала, провалилась или исчезла.
Он был зол.
Зол на самого себя, на то, что не навестил ни разу, за то, что не догнал тогда, за то, что не пришёл ещё вчера.
Но дверь со скрипом отворилась.
На пороге предстала она — Сахароза! Ох, как же он был рад видеть её!
Его сильно шокировал вид девушки, мятные волосы взъерошены, под глазами красные круги, они также опухшие и… пустые?.. Взгляд совсем не питал и малейшей радости. Она была… в ужасном состоянии.
— Ох, Сахароза, ты заставила меня переживать, — он подошёл ближе к ней.
А Сахароза стояла как вкопанная, глаза её распахнулись в золотистом блеске. Подбородок невольно начал дрожать вместе с маленькими ручками. Она пыталась не плакать, сдерживалась, как могла. Но, похоже, получалось плохо.
Стояла она молча, даже не приветствуя его, да и не знала, что говорить, как будто забыла, как дышать.
Волнение постепенно проходило, а ритм пульса приходил в норму. Альбедо, не сказав ни слова, обнял девушку, зарываясь руками в волнистые локоны волос, тихонько гладя их. Хватка его усиливалась, уткнувшись в её шею. На душе становилось спокойнее, от мысли, что, по крайней мере, она здесь, прямо перед ним.
Но она стояла не пошевельнувшись.
Обида до сих пор была, в независимости от того, как сильно она скучала.
— Я предполагаю, что ты могла подумать совсем не то, что являлось на самом деле, позволь объяснить этот момент, — он отстранился от неё.
— Х-хорошо, — её голос был хриплым и тихим.
— Я тогда зайду?
— Угу.
Вернувшись домой, Сахароза сразу пошла в комнату, усаживаясь на кровать и укутываясь одеялом. Волнение снова охватило её, ведь и не знала, чего ожидать.
— Ко мне домой приходила Мона, она же и позвала меня в кафе, дабы обсудить вопрос, — юноша присел на стул у рабочего стола.
Атмосфера была мрачной, кислорода будто не хватало, стояла тоскливая обстановка.
А за окном шёл сильный снег, серое небо не позволяло ярким лучам проникнуть хоть на миллиметр из-за облаков. Дул прохладный ветер, скрипели подоконники, вместе слышался и свист острого ветра, который словно напевал угнетающую мелодию.
— О чём вы разговаривали? — она вспомнила эту радостную улыбку на лице темноволосой девушки.
Сахароза отвела взгляд.
— Она попросилась в ученики, подтянуть знания, так скажем.
Нет…
— И что ты ответил?..
Пожалуйста..
— Ну, я согласился заниматься с ней по вторникам.
Она промолчала.
Уже не было сил как-то эмоционально реагировать на что-то. Да, она ревновала, но не могла признаться в этом даже самой себе, она вновь начала бояться, что Альбедо сможет уйти. Уйти к той, кого знает от силы пару месяцев. И это только сильнее огорчало.
Как она могла так поступить, — ворчала она в голове.
Сахароза с противным взглядом косо посмотрела на полку, где лежали пачки с любимым печеньем Моны.
Она не хотела в это верить.
У неё ведь так много знакомых, которые могли бы ей помочь, так почему же Мона Мегистус попросила об этом именно его — Альбедо?
Зависть?
Девушка не понимала.
Они не были друзьями, даже и знакомыми трудно назвать, знали лишь имена друг друга, не больше. Это уж она точно знала и была уверенна. Но вопрос оставался в силе — для чего? Зачем Мона сделала это? С Тимеем знакома больше, чем с Альбедо, так почему же она не попросила его?
— Ты ведь не вздумаешь ревновать? — вырвал из мыслей парень.
— Р-ревновать?.. Н-нет конечно! — пискнула девушка, хотя минуту назад даже и кивнуть не могла.
Опять стало невыносимо тяжело, голова ощущалась ужасно тяжёлой, её клонило в сон. Несмотря на неприятные обстоятельства, всё же она смогла хоть чуточку успокоиться и перестать так сильно волноваться. Но уже в мыслях представляла эту сцену, когда встретиться с ней вновь.
А знает ли она вообще о том, что произошло за стенами кафе?
— Я всё понимаю, — он присел к ней на кровать, — Ты очень устало выглядишь, поспи немного.
— Всё нормально, — она лгала.
— Я тебя очень долго искал, хах, — он прервал тему.
А была ли с ним Мона? Волновалась ли она?
— Один? — всё же вырвался вопрос.
Если он ответит нет, то всё пропало. Опять потерпит предательство, она жутко не хотела этого, жутко не хотела снова ощутить это чувство, когда всё тело дрожит от ненависти и недопонимания: Зачем это нужно было делать? Вновь испытать боль в своём сердце, и снова потерять её доверия к людям.