Ей было всё равно, что будет с её красными коленями, сейчас она даже и не задумывалась об этом.
Тихо плача и сгорбившись на холодном снегу, от нестерпимой боли, она схватила влажную ткань тёмного пальто у груди, крепко сжимая его, в последних попытках успокоить свои мысли, но было слишком больно на душе.
Словно целое небо обрушилось на неё.
— С-сахароза!?
Кто-то крикнул вдалеке её имя, но обращать внимания совсем не хотелось, пропуская это мимо ушей.
Но крик повторялся и в то же время становился громче, словно фигура выкрикивающая слова приближалась к ней, если уж не бежала.
— Сахароза! Что с тобой?! — скользив по снегу кричал юноша, ближе подбегая к ней.
Этот голос девушка узнает из тысячи.
Только его здесь не хватало! Она решила грубо проигнорировать его крики. Говорить с кем-то не было желания, она хотела лишь одного — уединения.
Разве что, от встречи с Альбедо бы не отказалась, за всё время накопилось немало слов, которых она так желала высказать за все мучения.
— Ты же себе все колени раздерёшь! Вставай скорее! — он был напуган, в голосе звучала тревога.
— Почему…
— Что? — парень остановился на крыльце перед ней, весь запыхавшийся, он пытался восстановить дыхание, но в его глазах плескалась паника, он с ужасом уставился на девушку.
— Почему когда что-то случается, ты всегда оказываешься рядом!
Её голос был усталым, но она тратила последние силы на судорожный крик.
— Но…
— Тимей.. уходи! — завопила она, голос был пропитан раздражением.
Эта реакция удивила юношу, ему ещё никогда не доводилось видеть её такой, да и подумать не мог, что та, которая всегда ходит с нежной улыбкой, будет в истерике сидеть в снегу на ледяных досках.
— Я шёл провожать Мону! Вот, возвращался домой…
— Хватит врать! — она повернулась к нему. — У нас ещё целая пара! Ты следишь за мной?!
— Я-я? Да ты на время-то посмотри!
Сахароза стянула рукав и взглянула на часы, на которых уже стучало четыре часа.
Её снова пронзила нестерпимая тоска, ведь она всегда в это время ходила домой с Альбедо, чтобы позаниматься химией.
От воспоминаний стало тяжело дышать. Она вдыхала режущий и морозный воздух, который сводил горло мерзкой болью.
— Мона… хах… ей походу, весело, — шёпотом вымолвила она, сжимая больные кулачки.
— И… как я могу уйти?? — он взял её под руку и попытался поднять, хотя она ни в какую не могла удержать себя на ногах.
Но та и не стала сопротивляться.
— Давай, скажи где ключи, я открою дверь, зайдём, налью тебе успокаивающий чая…
Сахароза, заварить тебе чаю? Он хорошо помогает уснуть.
В голове снова возникли болезненные воспоминания.
— Зачем ты так… — всхлипывая, тихо проговорила она, закрыв лицо руками.
Она словно попала в тот момент, на секунду почувствовав его приятный и тёплый запах, ощущая, будто сейчас он рядом с ней, мягко разговаривал и помогал с учёбой. Иногда заваривал, наверное, самый лучший и запоминающий чай в её жизни, он не был сравним с дорогим и изысканным, но, по-своему стал нежным и любимым. Тогда в Ли Юэ они часто наслаждались закусками за одним столом, тогда он много рассказывал и улыбался.
Это было самое лучшее время, но вместе с тем и самое болезненное.
Мятноволосая девушка понимала, что это, походу, больше никогда не повторится, ведь он решил уйти к другой. И теперь это навсегда останется в её памяти.
Не торопясь, Сахароза показала, где лежат ключи. Она начала чувствовать ужасную боль в коленях и на замёрзших бледных щеках. А Тимей без раздумий открыл дверь, аккуратно ведя рядом с собой девушку. Они зашли в её квартиру и он помог ей снять верхнюю одежду и разуться.
Мятноволосая присела за стол на кухне, пустыми, и потерянными глазами смотрела в пустоту. Эмоций уже никаких не оставалось, это событие исчерпало последние силы.
Юноша не теряя ни минуты, сразу же поставил чайник, нетерпеливо ожидая её ответа. Он был зол. В его воспоминаниях она всегда была счастливой, радостной, со своей милой неловкостью и вечно красненькими щёчками. А сейчас… девушка подавленно сидела за столом и смотрела, казалось, в другую вселенную. И от мысли, что кто-то довёл её до такого состояния, он хотел буквально уничтожить этого мерзавца, что посмел расстроить милую Сахарозу!
— Так что случилось? — он впервые казался серьёзным.
— Какая тебе разница…
— Как какая? Я хочу знать, кто это с тобой сделал! — юноша уже не мог сдерживать злость.
— Хватит издеваться! Будто ничего не знаешь! Или Альбедо постыдился рассказать тебе? — крепко сжимая скатерть, раздражённо выплюнула Сахароза из своих уст.
У Тимея конечно были догадки, что это всё связано с Альбедо, но он до самого конца не хотел в это верить.
— О чём ты? Я правда ничего не знаю, — разливая чай по бокалам и присаживаясь за стол, уверенно гласил темноволосый.
Это начало раздражать, рассказывать совсем не хотелось. Было так тяжело снова вспоминать их… она до крови прикусила язык, лишь бы поскорее отбросить мучительные мысли.
— Они… Альбедо и М-мона!… Ах…
Слёзы с новой силой заполняли янтарные глаза, говорить стало труднее, голос дрожал и хрипел, а руки тряслись, как при невыносимом морозе.
— О-они… Переспали!
Не удержавшись, она впервые начала плакать в голос, закрывая лицо руками, лишь бы он не видел этого позора, но всхлипы удерживать было слишком трудно.
Слишком долго она терпела.
Делать вид, что всё хорошо уже не получалось, хотя и сама понимала, что этот день когда-нибудь бы настал. День когда она сорвётся и все эмоции вырвутся с громким всплеском, в самых ярких красках. Она чувствовала обиду. Невыносимую обиду от того, что самый дорогой человек так запросто ушёл, грубо говоря, к незнакомке. Всё, через что они прошли, оказалось пустой тратой времени и, главное, сил. Она так долго добивалась его внимания, так долго вытягивала из него все темы для разговоров, дабы хоть на немного сблизиться, так долго мечтала коснуться его и обнять. У неё только начало всё получаться! Сахароза впервые чувствовала себя счастливой девушкой, которую ценят и, кажется, любят, а потом… Она в миг всё потеряла.
Всего лишь несколько фраз, где говорится о его интимной встречи с другой, было достаточно, чтобы разорвать хрупкое сердце.
Тимей подсел рядом с ней и легонько приобнял за плечо, пытаясь мысленно успокоить бедную Сахарозу. Он понимал, что сейчас ей безумно плохо, больно и нестерпимо тяжело. Но сказать ничего не мог, просто не знал, как в таких ситуациях себя вести. Тимей пылал желанием как-то ей помочь, но к сожалению, мог лишь проявить сострадание, находясь рядом с ней.
— Почему… почему он выбрал её?…
— Для начала… попытайся успокоиться и по суди разумнее.
Это только разозлило девушку.
— Как разумнее!? — она выдала это с криком, нахмурив брови и повернулась к нему.
— Это бред, очевидно же! Альбедо не мог так поступить! — он точно знал больше.
— А тебе-то откуда знать?
Для Тимея это прозвучало обидно, даже слегка тронуло за сердечко.
— Потому что я знаком с ним дольше тебя! Я его настоящий лучший друг, поэтому знаю многое о нём.
— И что же ты знаешь?
— Хмх.. не могу сказать! Он должен сам тебе это рассказать.
— Но… — она на секунду опустила голову, ведь так хотела узнать прямо сейчас! — Н-но… это всё и решит!! — переходя на крик, взмолила Сахароза.
— Аргх… ты ему нравишься! Понятно?! Боже…
Тимей опустил голову, прикладывая ладонь к лицу. Вот уж он не думал, что она окажется такой настырной, ведь до последнего не хотел рассказывать это.
— Чт… что ты такое говоришь! Я не верю! Тогда почему он отдался ей?
В этот момент в груди что-то резко щёлкнуло, стало невыносимо жарко и душно, даже несмотря на недавний терзающий мороз, от которого всё тело ещё долго дрожало. Её будто осенило. Несомненно, она догадывалась об этом ещё в Ли Юэ, но не могла быть уверенной на сто процентов. А после инцидента с Моной, вера испарилась, будто её и вовсе никогда не было. Но Тимей бы не стал разбрасываться такими словами ради спокойствия или забавы.