Узнав о предстоящем походе, он выжал из городского совета деньги, на которые были наняты генуэзские арбалетчики и пятьсот французских кавалеристов из Бургундии под командованием виконта де Кавиньяка. Следующей неожиданностью для нас оказалось то, что он вместо того чтобы отсиживаться за стенами, встретил нас вместе со своей армией за один дневной переход до Пьяченцы, причем выбрал место для сражения, наиболее выгодное для него. Ди Фаретти, учитывая равные силы, естественно не стал принимать бой в невыгодных для него условиях и мы, преодолев гряду невысоких холмов, сместились к югу, угрожая флангу Буанаротти.
Так началась затянувшаяся на целую неделю серия переходов, маршей и контрмаршей, постепенно уводившая наши армии на юг и напоминавшая игру в прятки.
Хотя я много слышал о тактике и стратегии подобных войн, но, теперь столкнувшись с ней воочию, все продолжал недоумевать. Почему военачальники, желавшие поскорее разгромить один другого, с такой настойчивостью избегают сражения? Да, я знал ответ на этот вопрос. Еще в той жизни, на одном из заседаний исторического клуба, как раз обсуждалась эта тема. Суть ее была такова: полководцы рады бы дать сражение, но профессиональным солдатам было выгоднее вести бескровную войну, а они в те времена, составляли львиную долю армий. Она приносила им деньги, к тому не надо было проливать кровь на поле боя. К тому же за пленника всегда можно было получить выкуп, забрать его лошадь и оружие, а с убитого не всегда даже имело смысл снимать изрубленные доспехи. Поэтому наемники требовали от своих офицеров достигать такого стратегического преимущества над противником, которое делало бы всякое сопротивление бессмысленным и вынуждало его сдаться в плен. Единственное исключение из этого повсеместно используемого правила составляли равнодушные к кровопролитию швейцарцы, но их было мало в войсках графа и совсем не было у Буонаротти.
После недели бесконечных маневров, в деревенском доме, ставшем временной штаб-квартирой, граф собрал офицеров на военный совет. На нем присутствовал Франческо Бузонне, командир латной конницы, Кенигсхофен, рыжий командир немецких копейщиков, швейцарец Вернер Шиффель и я. Когда мы все собрались, граф на поверхности стола углем набросал карту, грубую, но достаточно точную. Я уже не раз видел подобное художество, а со временем даже научиться понимать, с соответствующими объяснениями, эти детские каракули. Держа уголек в руках, командующий изложил диспозицию:
- Буонаротти находится вот здесь, а мы вот здесь. Практически, и мы, и он остались на тех же местах, откуда начинали! Может, у кого есть соображения, как действовать дальше?!
- Граф, предлагаю вам напасть на него прямо сейчас, - предложил Бузонне, молодой, дерзкий и уверенный в себе молодой человек. - Он настолько уверен в своей выгодной позиции, что наше нападение станет для него неожиданностью. А неожиданность - это уже половина успеха!
- Но только мы успеем взобраться до середины холмов, на которых он стоит, как его кавалерия ринется вниз и сметет нас, точно лавина, - возразил ему командующий. - Нет, мы сделаем по-другому. Создадим только видимость прямой атаки. Основная часть армии предпримет атаку, которую он ждет, а, тем временем, конница Бузонне обойдет их с фланга и ударит в тыл противнику. Вот смотрите, - и он снова стал рисовать углем на столе. - Тут мы начинаем атаку, а когда Буанаротти двинется на нас, Бузонне должен будет выйти сюда и ударить им в тыл.
- А если Буанаротти не бросит сразу все войска в атаку, а оставит резерв? - спросил я. - Думаю, так он и поступит. И пока наша славная конница будет сражаться с резервом, противник, имея перевес в силах и выгодную позицию, имеет возможность разобраться с нами! Что тогда?
Это был реальный взгляд на ситуацию и Анжело ди Фаретти просто не мог исключить подобный вариант событий, который прямо сам напрашивался. Капитаны перевели взгляды с меня на графа, ожидая его возражений.
- Капитан, я хорошо его знаю! К тому же его армия, как и моя, утомлена длительными переходами. Поэтому ставлю десять золотых монет против одного медяка, что он сделает ставку на один - единственный удар, вложив в него все свои силы. К тому же Анжело решит, что и мы пошли только из-за этого на столь отчаянный шаг. Рискнуть, чтобы выиграть!
Я не верил своим ушам. Графа словно подменили. Я знал, что после победы под Кодигоро граф был в фаворе у маркиза д"Эсте, но неужели желание еще больше возвыситься, а значит получить больше власти и богатства, или дело было во мне.... Если говорить честно, то Кодигоро я поставил на колени, не Анджело ди Фаретти. И мы оба это прекрасно знали. Может быть поэтому он решил доказать всем, а мне в первую очередь, что он не только меч в руке держать может, но и полководческим талантом не обделен. Странно, но подобные мысли мне только что пришли в голову.