— Нет, вы представляете, какое гадство? Этот ***, ***, *****, *****, ***, Виталик на хонде, увел мой заказ! Моих пассажиров подобрал и увез, ***, а! А я, как дурак, стою там и жду их полчаса, а они не выходят, я звоню — сбрасывают, а потом “мы уже доехали”. Нормально, да?
— Виталик? — растерянно спросила я. Кажется, того водителя, который наорал на меня недавно, как раз так звали в контактах. И приехать должна была хонда…
— Так он вас должен был забирать, что ли? — просиял таксист, будто почувствовал во мне родную душу. — Так он и вас прокинул, да? Ну ясно, тут затор на дороге, к вашему отелю пока подъедешь… А он подрезал мой заказ, забирать удобно, и дальше почти без пробок, у него программа-перехватчик стоит, а вас просто слил! *** *****!
— О чем так эмоционально нам рассказывает этот человек за рулем? — поинтересовался Майкл.
Черт. Уши у меня окончательно свернулись в трубочку, а щеки покраснели. И пока я пыталась подобрать слова, таксист продолжал радостно вопить:
— Обязательно переводите своим друзьям, что Виталик — ***** штопаный!
— Милый человек за рулем, — пробормотала я, — всей душой сочувствует нам и тому, что пришлось так долго ждать такси. Точнее, к сожалению, я не могу перевести… это всё непереводимые идиомы.
Следующие десять минут наши уши провели в окружении этих самых идиом, и никогда раньше, никогда я так не радовалась, что мои спутники не знают русского.
Когда мы выгрузились из машины на Невском рядом с домом Зингера, там уже стоял большой автобус. В него садились люди весьма интеллигентного и возвышенного вида, а рядом расхаживал туда-сюда Константин. Довольный и гордый, как индюк. Кажется, его вовсе не взволновал факт нашего опоздания. Он даже не стал спрашивать, как мы добрались (и чего это нам стоило! у меня вот, например, теперь не получалось забыть некоторые новые словесные конструкции, услышанные во время поездки).
Он торжественно взмахнул рукой и объявил:
— Мистерия в библиотеке закончилась! Но это ничего, сейчас мы сядем в автобус и поедем по прекрасному вечернему городу. Инна, ты же переведешь всё нашим гостям? Эта часть экскурсии самая сложная, поэтому я не смогу говорить параллельно на двух языках.
— Переведу, конечно, — ответила я. А что я еще могла ответить?
— Ждем не дождемся экскурсии! — заметила Лаура.
“Охх, — подумала я. — Только бы она стоила всех треволнений”. И полезла в автобус.
Мы устроились на переднем ряду кресел — там был самый лучший обзор. Майкл и Лаура сели вместе, а рядом со мной оказался Джо. Кажется, происходящее его забавляло… а еще он явно заметил, что я волнуюсь.
Когда автобус отправился в путь, Константин, который сидел на приступочке рядом с водителем, кашлянул в микрофон и объявил:
— Сейчас мы с вами будем проезжать мимо мест, которые описаны в моем романе. И как только они будут появляться в поле зрения, я буду зачитывать вам сцены, связанные с ними!
Так. Вот на это я точно не подписывалась. Одно дело — просто какой-то устный текст, другое дело — синхронно переводить художественный. Очень захотелось плюнуть на экскурсию в целом и на Константина в частности, будь он хоть тысячу раз прекрасен, и покинуть автобус на ближайшей остановке. Но иностранные гости с таким энтузиазмом смотрели на меня, а ощущение взятой на себя ответственности так жарко горело в груди, что я осталась.
— Мой роман называется “Желтые гвозди!” — провозгласил Константин.
— Его роман называется “Желтые гвозди”, — послушно перевела я.
— Почему желтые? — спросил Майкл.
— Почему желтые? — я посмотрела на Константина.
— Инна, пожалуйста, не перебивай! — прошептал он. — В конце экскурсии мы получим ответы на все вопросы.
— Ответ по сценарию экскурсии нам станет известен позже, — перевела я.
— Петербург — больной, унылый, ужасный город, он построен на болоте и костях! — угрожающе взвыл Константин, глядя в книгу. — Веками хребты его домов собирали на себе плоть проклятий и черного гноя безысходности…
Я нервно сглотнула. И начала переводить:
— Петербург — мрачный, темный город, построенный на болоте… должно быть, во время строительства многие погибли. Кварталы его зловещи…
— Бррр, — сказала Лаура. — Это он нагнетает атмосферу? Как-то гадко. А когда будет что-то интересное про сами здания и улицы?
— Наверно, чуть позже, — ответила я.
— Это город, который сводит с ума! — продолжал гнуть свою линию Константин. — Сырость подвалов, сожжения ведьм, дворы-колодцы, а вон за окнами Сенная площадь! Самые темные трущобы, зловонное чрево Петербурга, прибежище бродяг и нищих, где случались кровавые побоища, убийства, казни и трагедии.