— Нет, конюха я оставлю вам, — съязвила я.
— Бери, кого хочешь, — сердито отозвался отец, — хоть весь дом. Я устал с тобой спорить. Иди к себе.
Я демонстративно пожала плечами и развернувшись, вышла. Я все равно возьму, кого хочу. Не понимаю только, почему батюшка так заупрямился. Или ему тяжело расстаться с Эмили, он так к ней привязался, что не в силах пережить разлуку?
От подобной мысли я фыркнула.
Прощание вышло сумбурным и скомканным. Батюшка то обнимал меня и во всеуслышанье заявлял, что мой отъезд лишает его последней радости в жизни, то утверждал, что я наконец перестану трепать ему нервы и апоплексический удар ему уже не страшен. Я в свою очередь радовалась, что мой отъезд сохранит его здоровье и печалилась, что покидаю дом, в котором прожила всю свою сознательную жизнь. Это было тяжело, покидать место, где тебе знаком каждый камень. Я не знала, что ждет меня на новом и предпочла бы не узнавать вовсе. Но теперь это стало необходимой реальностью. Ничего не поделаешь.
Когда мы все трое устроились в просторной карете, герцог уже собирался велеть закрыть дверь, но тут Кадо, оставленный на попечение Эмили, запрыгнул внутрь и с чинным видом уселся в проходе.
— Ступай отсюда, — велела я ему, — здесь не место для собаки.
— Пусть сидит, — восторженно заявила Эвелина, глядя на пса, — он никому не помешает. Правда, Огюстен?
Я уже хотела спросить, кто же это такой, но тут же поняла, так как герцог отозвался:
— Я не возражаю.
Какое напыщенное, слащавое имя! Просто не представляю, как его можно произносить вслух.
— Пусть он останется, — повторила Эвелина, взглянув на меня.
— Как хотите, — сказала я.
Карета тронулась с места. Я поглядывала на Кадо. Он в самом деле был хорошо воспитанным псом, уж я постаралась, но за его симпатии и антипатии я не могла ручаться. Конечно, он не кусал людей направо и налево, был добродушен и бросался только по моей команде. Но была в его характере некая черточка, над которой я была не властна.
— Можно его погладить? — спросила Эвелина спустя минуту.
— Р-р-р, — предупредил ее Кадо, прежде чем я успела открыть рот.
— Хороший песик, — уже не столь восторженно проговорила девушка.
— Р-р-р, — повторил он.
— Что это он? — уже с опаской спросила она.
— Он не кусается, — пояснила я, — если я не скажу.
— Но вы же не скажете?
— Конечно, нет.
— Р-р-р.
— Прекрати, — строго проговорила я, — ты ведешь себя плохо.
— Может быть, его высадить? — предложил герцог.
— Р-р-р.
— Он не хочет, — перевела я.
Герцог рассмеялся.
— Р-ры-р-ры, — выдал Кадо, совершенно обнаглев.
— Если ты не прекратишь, я посажу тебя в чулан, где ты будешь сидеть до тех пор, пока мне это не наскучит.
Кадо замолк, обиженно посмотрел на меня и вздохнул. Но рычать перестал. Напротив, он улегся на пол, положив голову на лапы. Самое забавное было в том, что одна из его лап оказалась на туфельке Эвелины, которая не смела даже пошевелиться, чтобы отодвинуть ногу, не то, что сказать об этом вслух.
Некоторое время мы ехали в полном молчании. Я понимала, почему молчит Эвелина, но почему молчит ее брат? Тоже опасается собаки? Это просто смешно. Кадо вовсе не такой страшный.
Я никогда не боялась собак. Наверное, это было во мне заложено с детства. Я возилась с ними даже после того, как они меня кусали, хотя батюшка утверждал, что после подобного случая я никогда в жизни больше не осмелюсь подойти к собаке. Ничуть не бывало. И потом, я относилась к ним, как к людям, но с поправкой на то, что они все-таки животные и гораздо глупее многих представителей homo sapiens. Но не всех, так как мне приходилось встречать людей с интеллектом барана.
Ход моих мыслей нарушил какой-то хлопок. Я повернула голову на звук, не понимая, что это такое, как вдруг карета остановилась. Герцог насторожился, а Эвелина схватила его за руку.
— Что случилось? — испуганно спросила она, — что это было? Почему мы остановились?
— Кто-то стрелял, — пояснил он.
Кадо вскочил на ноги с чрезвычайно встревоженным видом. Он насторожился куда показательнее герцога, но они оба были сейчас так похожи, что я сдержала невольный смешок. Странно, должно быть, это будет выглядеть в данной ситуации.
— Дьявол! — выругался герцог, — как я мог об этом забыть!
— Что такое? — Эвелина посмотрела на него.
— У меня нет оружия.
Ну конечно, откуда у тебя может быть оружие! Вот, усы ты подкрутить не забыл.
Дверь кареты распахнулась. Человек в маске, закрывающей его лицо до самых глаз, направил на нас пистолет. Он, как человек предусмотрительный, прихватил его с собой, в отличие от некоторых. Знать, что дороги полны грабителей и не взять оружие! Как можно быть таким безголовым!