469-ый поднял руку.
— О, ожидаемо, 469-ый. Нам говорили, что ты любишь поболтать. Валяй.
— Какого типа вопросы? О чем?
— Специфика вопросов будет приходить сверху. Скучать не придётся. Ещё вопросы?
Вопросов не последовало. Новоиспеченные коллеги 469-ого замотали головами. У 469-ого было много вопросов к этой клетке в сером пиджаке, но он решил последовать примеру коллег.
— Хорошо. Остаток дня мы посвятим знакомству со зданием и другими отделами, с которыми вам надо будет взаимодействовать в процессе работы. После можете быть свободны. Основную работу начнём завтра.
Он вышел, а со своего места поднялась другая клетка в пиджаке. Последовала часовая экскурсия по зданию. Множество отделов не уложилось сразу в голове. Зато запомнилась большая столовая, где можно было в любой момент получить порцию раствора.
Когда 469-ый вышел на улицу, было ещё светло. По ощущениям, прошла только половина рабочего дня. Привычной усталости от работы за конвейером не было. Только небольшое нервное напряжение. Но раннее освобождение и свежий раствор сделали свое дело: в лодку он заходил с приподнятым настроением. Оказалось, что лодки до дома ходили с интервалом в час, поэтому пришлось ждать.
Сегодня 469-ый решил зайти в гости к 495-ому. Силы еще были, да и не виделись они давно. Он решил дожидаться его возле дома, как и в прошлый раз. Вот показался 495-ый, который устало брел к дому. Увидев 469-ого, он оживился.
— Хэй! Привет! Я уже думал, ты не придешь, — сказал 495-ый, протягивая ему руку.
— Привет! Просто тяжелая неделя выдалась, извини.
— Пойдем в дом.
C момента их прошлой встречи в доме ничего не поменялось. 495-ый так же устало плюхнулся на кровать, 469-ый сел рядом.
— Как ты? Какие новости? — спросил 469-ый.
— Да что тут будет нового? Конвейер, кровать, конвейер, кровать. Лучше ты рассказывай. Ты вроде говорил, что тебя на какое-то новое место ставят?
— Да, сегодня только первый день.
— Оу, и как оно?
— Пока не совсем понятно, — улыбнулся 469-ый.
— А в чем заключается суть?
469-ый вкратце пересказал ему все, что узнал сегодня сам.
— Мониторы возле русла? Что такое монитор? — удивился 495-ый.
— Такие светящиеся экраны, на них бегают какие-то знаки. Сам сегодня в первый раз увидел.
— Не так бедно, значит, они там живут.
— Это да, внутри у них там тоже идеальный порядок.
— Вот бы и меня взяли куда-нибудь. Как же надоело делать одно и тоже каждый день.
— Сам не знаю, как так получилось. Они сказали, это из-за того, что я люблю поболтать. Ох, и влетало же мне после моих разговоров.
— Тоже начну болтать со всеми вокруг, — сказал, улыбнувшись 495-ый.
Но в улыбке проглядывались нотки грусти.
— Рабочий день вроде станет меньше. Да и новости с работы касательно русла, да и в целом обстановки буду знать.
— К черту эти новости. Сам лучше приходи по вечерам.
— Надеюсь, что буду раньше уходить с работы.
Остаток вечера они провели за беседой. Стемнело, и 469-ый собрался домой. Но сегодня дорога домой не прошла так гладко. Его нашёл патруль. 469-ый пережидал, притаившись за углом, но луч прожектора выхватил его силуэт. Бежать не было смысла.
Патруль быстро подбежал. Четыре офицера. 469-ый выставил руки вперёд, спасаясь от бьющего в лицо света.
Главный посмотрел на бирку нарушителя.
— 469-ый. По какой причине находишься на улице в запрещённое время?
— Да что-то после работы заплутал… Все дома на одно лицо, вы хотя бы указатели поставили!
— Коллегия выписывает тебе 5 ночных смен. Так же мы обязаны сопроводить тебя до дома. Пошли.
469-ый хотел было сказать, что уже не работает за конвейером, но вовремя остановился. Кто знает, может обойдётся.
— Пять смен, так пять смен. Главное, чтобы на благо русла!
Охранники никак не отреагировали на данный рабочий порыв и окружили 469-ого, чтобы у того не возникло желания продолжить ночную прогулку.
XI
Сначала Экин не понял, где он. Но потом, с тупой болью в голове, вернулись и воспоминания рокового утра. Завтрак. Выстрел. Тело отца на полу. Случилось что-то очень скверное. Осознание трагедии и страх близкой смерти всей силой навалились на мальчика. Его начала бить дрожь, по щекам побежали слезы, смешиваясь с кровью, которая ещё шла из разбитой головы.