Очнувшись, сразу вспомнил свое видение и стал думать о Елене Анатольевне. Мои товарищи уже проснулись, меня окликнули, но я притворился спящим, не хотел отвлекаться от своих мыслей о ней.
Необычным было наше знакомство в Харькове. Хорошо помню во всех подробностях день, когда оно произошло.
…Бешено неслась моя пролетка вниз по Губернаторской. Я стоял, держался за перильца, окружавшие сиденье извозчика, и тыкал в его спину дулом нагана. Отчаянно торопил его. За пролеткой гнались два всадника. Они начали стрелять. Слева и справа от колес пули высекали из булыжников искры.
Извозчик съежился, вобрал голову в плечи, я пригнулся. Потом мы резко свернули в боковую улицу, немощеную, пыльную, тихую, с приземистыми строениями, и оторвались от преследователей. Я встал на подножку, откинулся назад и, схватив саквояж, выпрыгнул из пролетки; побежал к полуоткрытым голубым воротам. Я знал: за воротами — склад бывшей тарной фабрики.
Через склад можно выйти на Московскую. Я петлял между ящиками. Было душно от нагретого солнцем дерева. Фуражка липла к потному лбу, стоячий воротник френча сдавливал шею. Мне внезапно стало до боли тоскливо. Казалось, не выбраться из этого нагромождения ящиков и древесной стружки. Ее упругий завиток прицепился к рукаву.
Преследуемый контрразведкой, я всегда носил с собой саквояж с костюмом для переодевания, менял места ночлега.
Наконец я увидел выход из склада. Спрятавшись за ящиками, быстро переоделся.
К подъезду гостиницы „Гранд отель“ я подошел уже в щегольском костюме из тонкой шерсти кремового цвета, соломенной шляпе-канотье, небрежно сдвинутой на затылок. Этакий беспечный франт. Я вошел в прохладный сумрак вестибюля гостиницы.
От входной вращающейся стеклянной двери по полу бежали солнечные зайчики. В глубине сумрака у полукруглой стойки портье из мягкого кресла поднялась фигура в сером и направилась ко мне. Я сразу почувствовал опасность.
Слева от меня широким маршем шла вверх белая мраморная лестница. Она ярко освещалась солнцем. По лестнице спускалась девушка в белой кофточке и темной юбке. Вот я уже вижу ее лицо, бронзовую косу вокруг головы и нежную линию высокой шеи.
Человек в сером приближался ко мне. Метнув взгляд на девушку, я почувствовал: вот оно, мое спасение!
Взбежав на лестницу, я загородил дорогу девушке.
— Боже! Кого я вижу! Кузина! — воскликнул я с радостным удивлением.
Она растерянно и испуганно посмотрела на меня.
— Мадемуазель, — сказал я быстрым шепотом, — умоляю вас, признайте во мне брата, или я погиб. За мной следят.
Я постарался улыбнуться, имитируя радость встречи.
— Второй день ищу тебя. Тетушка ужасно беспокоится, — продолжал я громко. И опять полушепотом: — Как ваше имя?.. А я Антон Александрович.
Девушка тихо сказала:
— Елена Анатольевна.
К нам приближался человек в сером.
Взяв меня за руки, она с деланным изумлением сказала:
— Нет, это невозможно! Антон! Милый, откуда?
— Бежал от большевиков, Леночка. Перешел фронт. Испытал муки ада.
— Антон! Что же мы стоим здесь? Пойдем в номер. Я хочу обо всех расспросить? Что маман?
Человек в сером поравнялся с нами. Я на мгновенье уловил взгляд его глаз, черных, с блестками наглого любопытства, увидел пухлое, почти мальчишеское лицо с серпиками смоляных усиков.
Мы вошли в узкую коробку номера, сели на красный плюшевый диван с гнутыми ножками. Она спросила:
— Разве можно так рисковать?
— Конечно, я рисковал, но меня ищет контрразведка белых. Я пришел сюда, чтобы запутать след. Этого типа на лестнице сбили с толку мои приклеенные усы и отсутствие пенсне, которое обычно ношу, а еще наш разговор. У сыщика наверняка есть моя фотография. — Я вынул из внутреннего кармана пиджака футляр для очков, достал пенсне и надел на переносицу: — Прошу вас, мадемуазель, не пугайтесь, я не бандит. Вы действительно Елена?
— Да, Елена Анатольевна Степовая.
— Елена Анатольевна, мне трудно подобрать слова признательности. Вы спасли меня, — я волновался и, чтобы скрыть это, снял пенсне, начал протирать его бархоткой. — Елена Анатольевна, не хочу подвергать вас опасности. Я должен исчезнуть.
— Но вас могут схватить.
— Это может случиться и у вас в номере. Мне надо уйти отсюда незамеченным.
— Я дам вам платье из своего артистического гардероба.
— Вы актриса?
— Да. Играю в труппе Синельникова. Мы приехали в Харьков на гастроли.
Минут через пятнадцать я вышел из гостиницы переодетым в женское платье. Взяв извозчика, поехал на Бассейную. Там в одном доме можно было надежно укрыться.