— Значит, вы настаиваете на том, чтобы дело было заслушано? — спросил судья.
— Да, безусловно настаиваю, — подтвердила Алексеева.
И нам не останется ничего другого, как войти в зал судебного заседания, чтобы послушать этот необычный процесс. Я называю его необычным, ибо не часто же встретишь ведущего инженера, дающего пощечину женщине, и женщину, проявившую завидную твердость, чтобы довести его за это до скамьи подсудимых.
Впрочем, если верить инженеру, то пощечину он Алексеевой не давал, а «лишь провел ладонью по ее лицу». Язык могуч, неожиданное сочетание слов способно придать событиям почти пародийный оттенок. Что это значит — «провел ладонью по лицу»? Приласкал? Приголубил? Погладил, что ли?
Знаете, зачем Маслин пошел за Алексеевой в темный подъезд? Нагрубить? «Провести ладонью»?.. Ничуть не бывало. «Поговорить и сделать замечание по поводу ее неправильного поведения в трамвае» — вот зачем он пошел, и суд терпеливо его слушал, потому что подсудимый волен говорить все что угодно в свою защиту. Тем более что у Маслина есть доказательство: грамота исполкома райсовета «за плодотворную работу по коммунистическому воспитанию трудящихся». Эту грамоту он представил суду, суд приобщил ее к делу, и нам, очевидно, теперь нужно считать, что Маслин последовал в темный подъезд, чтобы воспитывать там Алексееву, учить ее правилам высокой морали.
Алексеева же, как мы помним, воспитанию не поддалась, обозвала его хулиганом. И вот уже Маслин выступает не только подсудимым, но еще и обвинителем, он требует сатисфакции, потому что «хулиган» — грубое слово. Хулиганом, говоря строго, можно назвать лишь того, кто осужден за хулиганство, да и то когда приговор вступил в законную силу. Если бы Алексеева крикнула: «Держите человека, проведшего ладонью по моему лицу», — тогда другое дело, тогда ему крыть было бы нечем…
Суд признал инженера виновным в оскорблении и приговорил его к штрафу: двадцать рублей. Наказание символично, и не в нем, разумеется, дело. О другом поразмыслим: откуда это стремление окружающих умалить вину, низвести посягательство на достоинство личности до уровня небольшого огреха? Только ли из желания защитить коллегу, оградить его от чрезмерной кары?
Нет, я думаю, оно оттого, что бесцеремонность и хамство мы стали прощать слишком уж часто. А прощать их не надо, ибо честь гражданина — достояние общества, защищая ее, он борется вовсе не за частный, эгоистичный интерес.
Суд в Ленинграде проявил настойчивость и твердость, он решительно защитил поруганную честь человека. Но процесс этот, я думаю, был бы куда значительней и эффективней, если бы в деле принял участие прокурор. Ведь законом предусмотрены необходимые гарантии, чтобы защита чести и достоинства личности была обеспечена со всей реальностью и полнотой. Прокурор может вступить в любое дело, может поддержать «частное» обвинение от имени государства, придав ему этим общественное значение и официальный характер. Он может и сам возбудить дело против любого, кто посягнул на достоинство и честь гражданина.
Важно, чтобы эти положения закона не оставались мертвой или даже полумертвой буквой, чтобы они активно служили борьбе за утверждение высоких нравственных принципов, чтобы никто не упускал случая дать бой «привычному» хамству и защитить человека, который страдает «всего лишь» от сплетни, «всего лишь» от дерзости и обиды.
Самосознание человека неизмеримо возросло, и естественно, что к себе он относится с подобающим уважением, видя в личном достоинстве непреходящую социальную ценность, которую нельзя отдать на поругание никому. Вот почему, я думаю, обращение к суду для ограждения чести — свидетельство нравственной зрелости, свидетельство уважения к закону, доверия к суду.
Ведь законные интересы каждого человека и подлинные интересы нашего общества нераздельны.
1973
ДОРОЖНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Две резиновые надувные лодки, покачиваясь на волне, стояли у причала в ожидании пассажиров. Эти огромные плоты, или «понтоны», как ради солидности их называли на базе, две недели служили плавучим домом для туристов, вознамерившихся провести отпуск среди пейзажей изумительной красоты.
Здесь, между поросших заповедными лесами берегов, стремится к Каме порожистая, своенравная Чусовая, побывать на которой мечтают любители сильных ощущений. Счастливые обладатели туристских путевок собираются в поселке Коуровка, проходят маленький инструктаж, погружаются на «понтоны» и движутся к цели — почти до самой Перми.