Очнувшись от собственных дум, князь захлопнул лежащую перед ним тетрадь. За окном уже было темно. Потерев устало глаза, Олег собрался уходить. Василиса должно быть уже заждалась его, волнуясь его долгому отсутствию. Сердце защемило, стоило вновь вспомнить зеленоглазую колдунью. До дрожи в пальцах захотелось ее обнять, запустив руки в ее роскошные волосы, коснуться ее алых губ, впитывая в себя их сладость.
Выйдя на улицу, Олег вдохнул морозный воздух. «А все же скоро весна!» - улыбнувшись, подумал он, поднимая глаза к небу. Ее приближение уже начинало чувствоваться в самом воздухе, даря надежду на скорое тепло.
- Барин, - вдруг раздался обрадованный голос Митьки. – Я уж было потерял надежду найти вас нынче. Уже и у вас дома был, и к Воронецкому сбегал, а вас все найти не мог.
- Митяй, случилось что-то? – Львов побледнел, увидев покрасневшее от бега и мороза, лицо слуги, что он нанял для Василисы. На душе вдруг стало нехорошо, в предчувствии чего-то дурного.
- С барышней плохо, - вдруг пролепетал Митька. – Невеста ваша нынче приходила, наговорила что-то хозяйке нашей…
Олег более не слушал. «…плохо…плохо…» - стучало в его голове, пока сани несли его по пустынным улицам. В небольшом коридорчике его встретила встревоженная Глаша. Только рукой махнула, приглашая князя следовать за ней.
Львов торопливо вошел в комнату Василисы, сразу заметив метавшуюся на кровати девушку. Положив руку на ее лоб, Олег тревожно покачал головой. Знахарка горела огнем. Пересохшие губы что-то шептали и, прислушавшись, князь услышал свое имя.
- Глаша, отправь Митяя за доктором, - не отрывая глаз от любимой, распорядился Олег. – Да потом вернись, расскажешь, что здесь случилось без меня.
Горничная кинулась выполнять приказ, а когда вернулась в спальню барышни, Олег по-прежнему сидел на краю постели, держа руку Василисы в своей руке.
- Рассказывай, - коротко бросил он, не поворачивая головы.
Глашка нервно ступила с ноги на ногу. Ей то и рассказать было особо нечего. Она тогда отвлеклась на Митьку, принимая его ухаживания, и оставила барышню без присмотра, о чем сейчас горестно сожалела. Однако князь ждал от нее ответа и, глубоко вздохнув, Глафира начала:
- Марина Сергеевна нынче приезжала, – опустив глаза в пол, промолвила девка. – Увидеться с барышней нашей хотела…
- Зачем пустила ее сюда? – перебил горничную Олег, чувствуя, как в душе закипает гнев. – Что я велел тебе? Никого без нашего с Василисой позволения.
- Так и не спрашивала меня особо невеста ваша, - обиженно ответила Глаша. – Оттолкнула и вошла. Вот и сказ весь.
- Что хотела она от Василисы? – чуть смягчившись, продолжил выспрашивать Львов.
- Не слышала я, барин, того, - смутившись, пробубнила девка, от стыда заливаясь румянцем. – Грешна, отвлеклась на время.
Олег поднял голову, окинув ледяным взглядом сжавшуюся от страха горничную.
- Ну и дура же ты, Глашка, - выдохнул он, качая головой. – Я тебе доверил самое ценное, что у меня было. Что прикажешь делать теперь с тобой?
- Все приму, Олег Александрович, - бухнулась на колени Глаша, запричитав при этом. – Только бы барышня поправилась.
Отпустив служанку, Львов задумался. Что такого могла сказать Марина, отчего Василисе стало так худо. Видимо нервное потрясение, пережитое знахаркой, оказалось слишком сильным. Даже приехавший через час немолодой доктор, которому Олег доверял как самому себе, подтвердил, что горячка у барышни произошла от нервов. Генрих Карлович только руками разводил, не зная, что сказать барину. Как скоро девушка поправится зависело только от нее самой. «Ей нужно самой захотеть жить». – Протирая запотевшие очки, говорил он Львову. – «Иначе сгорит бедняжка».
С тех пор время для Олега потянулось словно резиновое. Он каждую минуту проводил у постели больной, вытирая ей испарину с высокого лба, целуя каждый пальчик на горячих ладонях. Он словно молитву шептал ей, как нужна она ему, как дорога. Без нее не было смысла более жить, сейчас Львов это понимал особенно четко. «Вернись! Прошу, не бросай меня!» - горячо молил он девушку. И только по истечении третьего дня жар начал спадать, девушка заснула спокойным сном. Тогда Олег поднялся на затекшие от долгого сидения ноги. Ему предстоял серьезный разговор с собственной невестой, откладывать который он более не собирался. Он больше не позволит ей причинить боль Василисе. С этими мыслями Львов вышел на свежий воздух.
Глава 19
Марину Олег застал в небольшом, но довольно роскошном будуаре. Молодая вдова в тонком кружевном пеньюаре лежала на изящной софе, прикрыв лениво глаза. Она слышала, как стремительно вошел Львов, подойдя прямо к ней, но не спешила этого показывать.