Та восхищённо трындела о своём ненаглядном Зурабе. Он уже позвонил Эле и назавтра назначил встречу на его квартире. Полюбопытствовал дома ли Светлова.
«Вот и хорошо. У них всё только начинается». Равнодушно отметила Лера.
А у неё и Давида… тоже… ВСЁ. Всё закончилось.
Хотелось выпотрошить память, сердце и существовать как раньше. Без Давида. То, что случилось — правильно и вовремя. Они достигли критической грани.
Он больше не согласен оставаться просто другом. Она… она боится идти дальше.
Пора остановиться, как и планировала изначально.
Теперь так решили оба. Марков прав. Время пришло. Выбор сделан.
Если б можно было выключить любовь!
Не по-лу-ча-лось! Не получалось забыть и разлюбить!
Мир превратился в безжалостную пыточную. Каждый звук, движение, слово, картинка истязали и садистски вопили о НЁМ.
Пространство перекосилось, сжалось, завязалось лютым узлом и состояло из одного единственного человека. Двадцать четыре часа в сутки пульсировало режущей скорбью.
Из-за неспособности выкинуть из мозга мысли, воспоминания и прекратить растущие мучения, ненавидела всех и всё!
В голове осталась одна долбящая череп и выносящая остатки рассудка мысль: «Никогда не увижу его больше. Ни-ког-да…» Было страшно и пронзительно больно.
Через неделю Давид позвонил!
Гора, приплюснувшая к земле, исчезла. Лера выпрямилась и подняла голову. Воскресло солнце, посветлел день, в лёгкие вернулся воздух, в мире появились звуки… Как во сне, трясущимися взмокшими руками бережно держала трубку, в которой звучал ЕГО голос и не верила в происходящее.
Он странным глухим голосом звал куда-то. Не сразу поняла куда именно. Потому что резко перестала понимать смысл слов, утопая и блаженно осознавая одно — ОН говорит с ней, его голос звучит в голове! И это — реальность!
— Что? Куда? — потерянно переспросила Лера.
— В мастерскую! Приедешь в мастерскую? — громко повторил Давид. И с ядовитыми нотками добавил:
— Сегодня даже Сергей здесь. Тебе ведь он нравится?
— Я приеду, — без раздумий согласилась Лера.
Не способна больше ни минуты терпеть эту муку. Нет сил отказаться от возможности побыть рядом. Увидеть его и отдохнуть хоть на час от разрушающей боли.
Один глоток обезболивающего общения. Один вдох утопающему. Одна доза зависимому.
Будь что будет! А потом с новыми силами погрузиться в ад и пережить разлуку…
— Приедешь?! — изумился Давид, будто бы даже с обидой.
— Да. Приеду, — решительно подтвердила она.
Подъехала к мастерской, нажала на кнопку звонка, кто-то незнакомый открыл дверь. Давида не видно, не встретил… Разделась, повесила пальто на вешалку, одиноко прошла вглубь.
С недоумением остановилась на пороге комнаты, обхватила себя руками, осмотрелась, поискала глазами Маркова.
В помещении, как обычно, душно и накурено. Народу немного. На диване, лицом к ней сидел Сергей. Впервые увидела его после знакомства и того, как зажал на втором этаже.
При виде Леры бородач дёрнул плечом, скорчил насмешливую физиономию и пренебрежительно смерил глазами. Она, как ни в чём не бывало, улыбнулась и приветственно кивнула мужчине.
Ни капельки не трогают его показательные гримасы. При необходимости в ответ такую рожу состроит, что тот откажется от сомнительного удовольствия царапать высокомерными зыркалками!
Понятно, что осведомлён о том, что они с Марковым встречаются с того самого дня. И это задевает. Любому обидно, когда его предпочитают другому.
Давид сидит на стуле задом к ней, яростно спорит… Как обычно.
Нет. Не спорит. Ругается… Ругается с незнакомым мужчиной, сидящем на соседнем стуле. Настолько злобно, что стучит кулаком по столу. Никогда такого не было…
Не видит, что Лера стоит за ним.
Сергей окликает его и, презрительно скривив рот, сообщает:
— Лера пришла…
— Что? — недовольно переспрашивает Давид.
Мужчина повторяет и подбородком указывает на стоящую за спиной девушку.
Давид напрягся и замер. Нехотя, вполоборота повернулся. Не поднимая головы, скользнул глазами и сосредоточенно глядя на пол, будто безразлично её присутствие, грубовато процедил:
— Какие люди нас осчастливили… Где сядешь? Сюда? — ткнул на стул рядом с ним, — Или хочешь к нему? — кивнул на Сергея, — К нему же ехала. Соскучились, поди, оба?
Боже мой, поняла Лера — он пьянущий!
Судорожно проглотила слюну, щёки заполыхали от обиды. Молча плюхнулась рядом с ним.
А тот словно забыл про неё, разъярялся всё сильней и рычал от злости, дискутируя с собеседником.
Сергей с заметным удовлетворением в упор наблюдал за ними. Злорадно ухмыльнулся, налил девушке вина:
— Выпьем?
Кивнула, залпом выпила весь бокал.
Заметила, что Давид застыл на минуту и, нагнув голову, искоса проследил за её действиями. Перевёл недовольный взгляд на ехидную физиономию друга и снова на девушку.
Лера дерзким прищуром встретилась с его буровящими глазами.
Издал раздражённый хриплый звук и развернулся корпусом в другую сторону.
Его поведение было непонятным. Он умышленно унижал невниманием и не разговаривал с ней. Лера уже сто раз пожалела, что пришла. Едва сдерживала себя. Подмывало встать и молча уйти.
Но, поймала мстительно-торжествующий взгляд Сергея, приняла безразличный вид и притворилась, что её не цепляет откровенное пренебрежение Маркова.
Задрала нос, начала перекидываться игривыми фразами с бородачом, смеяться и кокетничать.
Тот задорно поиграл бровями, оживился, облокотился на стол, приблизил лицо к ней. Она тоже слегка подвинулась навстречу. Создалось достоверное впечатление, что между ними завязалась увлечённая интимная беседа, важная для двоих.
Марков, не поворачиваясь, резко пересел подальше.
Со второго этажа по винтовой лестнице колыхая высокой грудью плавно спустилась эффектная фигуристая блондинка, с которой Лера несколько раз пересекалась в мастерской.
Давид энергично встрепенулся, осклабился и уверенной походкой отправился навстречу. Приобнял за талию, увлёк в угол, оперся руками в стену, отрезав таким образом красавице пути к отступлению. Но она и не противилась столь тесному вниманию мужчины.
Соблазнительно выгнулась, сексуально коснулась рельефным бедром, томным полуприкрытом взглядом поплыла по похотливому лицу Маркова.
Он развратно вихлялся, прижимался, на ухо вполголоса что-то мурлыкал. Дама шаловливо склонила головку к плечу, поправляла пряди волос и с удовольствием флиртовала.
Лера выпрямилась. Проглотила не дающий свободно дышать ком в горле. С натугой отвела от милующейся пары круглые глаза. Внутри всё оцепенело, лицо пошло пятнами. Накрыли стыд и обида.
С огромным трудом пересилила себя, чтоб не вскочить. Принудила некоторое время сдерживаться, не демонстрировать до какой степени оскорбляет поведение друга.
Самообладание стремительно испарялось. Спокойно усидеть на стуле стало невозможным.
Исчерпав все ресурсы мужественности, с каменным лицом тихо попрощалась со злорадствующим Сергеем.
Боком просочилась мимо тех двоих, которые ничего не замечали вокруг себя, источая мощный поток взаимных флюидов.
Давид даже не взглянул в её строну…
Глава 17. Ненавижу
Не видя ничего вокруг, подлетела к вешалке.
Всё клокотало, взрывалось. Рвалось наружу истеричной вибрацией и накопленными слезами — ещё секунд десять и если они не найдут выход, то выжгут глаза. Зубы стучали, стиснула их что есть силы и молилась об одном — вытерпеть, не разрыдаться, пока не окажется на улице.
На бегу, не застёгиваясь, лихорадочно накинула пальто. Стиснула в трясущихся пальцах шапку, схватилась за ручку двери, ломанулась в выход — скорей исчезнуть.
В этот миг сильный и грубый рывок за плечо резко развернул обратно, она жёстко воткнулась в грудь Давида.
Со свирепо перекошенной физиономией Марков схватил её, как щенка за воротник, навис и рявкнул: