Тем более он чётко обозначил цель поездки.
Несмотря на отрицание, мало-помалу привыкала к чувственным грёзам любимого мужчины и невольно, со сладкой истомой, представляла и домик, и их вместе… и даже… общего малыша… Хорошенького, зеленоглазого, похожего на Давида…
Давид не торопил девушку. В неспешной поэтапности отношений и оттягивании кульминационного момента был удивительный кайф и деликатесное предвкушение победы. Разговор о рождении ребёнка стал привычным и непременным атрибутом встреч. Верней, он говорил, а Лера с замиранием сердца слушала и молчала. Не возражала, но и не поддерживала мечтания. Хмыкала, избегала взглядов и тушевалась.
В начале марта Маркова на неделю командировали в Астрахань. Это была небесами посланная возможность пожить вдвоём с Лерой и заодно вместе посмотреть на новый город. Давид с восторгом позвал её с собой. Решил снять ещё один дополнительный номер в той же гостинице, где будет обитать сам, но жить эти дни вместе.
Лера поначалу загорелась этой идеей. Астрахань намного южней Москвы, там, наверное, солнечно, тепло и снега уже нет. Покатаются по весеннему городу, походят по незнакомым местам, много времени проведут вместе — это ли ни сказка?!
Выпросила отгулы на работе, подобрала гардероб для поездки, приготовила чемодан.
Но за три дня до вылета одолели тягостные сомнения и отчаянный мандраж.
День и ночь находиться вместе… Однозначно, что лежать будут в одной кровати.
Как?! Надо раздеваться полностью! Не сможет же всю неделю целомудренно спать в спасительных джинсах! Как в рыцарских доспехах… Неудобно, негигиенично и глупо.
Наедине проведут несколько ночей. Ничто не будет мешать и отвлекать. Можно сказать — самые романтичные и подходящие условия… Для?!
Очевидно, что произойдёт то главное и пугающее событие, которого и хотела, и боялась до потери пульса.
Согласие на путешествие, автоматически означает согласие и одобрение того, что случится дальше.
Сердце замирает и холодит от волнения и страха.
Нисколько не меньше предстоящего факта интимной близости боялась разной стыдной пакости. Которую подленько нашёптывали жирные конфузливые тараканы в её кудрявой голове.
Вроде диких непреодолимых ужастиков — как просыпаться утром рядом с ним? Не накрашенная, с всклоченными волосами, неумытая, изо рта после сна неприятно пахнет!
Как раздеваться — бельё у неё не новое, ношеное. За оставшееся время не успеет оббежать магазины и выстоять многочасовые очереди, чтобы купить, если повезёт, красивый импортный комплект.
А как при нём ходить в туалет? В номерах обычно тонкие двери и идеальная слышимость! А если громко заурчит в животе?!
А из душа как выходить — розовой и смешной, как мокрый поросёнок со спутанной слипшейся шевелюрой?
Давид увидит её во всём естестве! Тщательно рассмотрит под лупой, с калькулятором посчитает каждый дефект и, конечно же, жутко разочаруется!
И ещё десятки подобных серьёзных неразрешимых пугалок…
В итоге накрутила свои любимые комплексы по полной, возвела страхи в ранг катастрофических и предпочла остаться дома, только бы не опозориться.
Наврала шокированному Давиду, будто на работе аврал, половина сотрудников на больничных, сессиях, работать некому и ей не дали отгулы.
Это был удар под дых, он не ожидал такого внезапного, свинского подвоха. Весь месяц предвкушал и бредил этой поездкой. Расстроился до бешенства, долго психовал, но… Увы…
«Обстоятельства непреодолимой силы» — Лерина беспредельная трусость, патологические фобии и нерешительность.
Сдал её билет и разочарованно улетел один.
Во время его отсутствия Лера совершила большую-большую глупость…
Глава 19. Француз
Роман соседки Эли с доктором Зурабом благополучно развивался. Но намертво застыл в рамках квартиры и постели.
Иногда собирались вчетвером: Эля, Зураб, Лера и Давид. И тогда у Леры создавалось некомфортное впечатление, что горячий южанин не остыл и его по-прежнему больше тянет к ней, чем к своей девушке.
Незаметно вытягивал и смыкал губы, нежно целуя воздух, глядя на неё. Сквозь полуприкрытые ресницы созерцал всё тем же тающим взглядом. Грустно сдвигал брови. Старался прикоснуться, погладить, с трепетом сжать пальцы. Даже тембр голоса становился более ласковым, когда обращался к Лере. Всеми способами понуро и чуть обречённо проявлял неисчезающую симпатию.
Девушка растерянно смотрела в его чёрные, гипнотизирующие глаза, опускала голову и досадовала. Не хотелось, чтоб Марков снова разозлился.
Вопросительно и обеспокоенно переглядывалась с Давидом, наблюдала за ответной реакцией своего мужчины и с облегчением выдыхала, чувствуя его спокойствие. Уверен и в себе, и в ней.
Расслабилась и перестала заморачиваться с явными проявлениями влечения темпераментного доктора.
Влюблённая желтоглазая Эля не видела в вольном поведении своего кавалера ничего странного. Или предпочитала не замечать? Любовь слепа…
Ко всему молодая женщина допустила фатальную ошибку в отношениях с Зурабом. О чём, обиженно сморщив аккуратный носик, кисло поделилась с неискушённой Леркой.
— Представляешь, он перестал целовать в губы, переменился и повёл себя по-другому, сразу после того, как я… приласкала его… Там.
Лера не сразу поняла. С подругами никогда не разговаривала на подобные темы, да и подруги в основном были такие же неопытные девочки. А с бывалыми женщинами не было повода и необходимости откровенничать о настолько интимных вещах.
С неловкостью, безумно стыдясь неприличного разговора, уточнила:
— Как это — приласкала? Э…э-э, потрогала?
— Можно и так сказать… — хитро сверкнула тигриными глазами приятельница и, зевнув, по-кошачьи потянулась, — Ртом. Ласкала. Думала — современный мужик, понравится. А он брезгливым оказался. Даже испугался, кажется, — хихикнула Эля.
— О-о-о… — покраснев, растерянно протянула некомпетентная в премудростях плотской любви Светлова.
Кто ж не слышал о подобных забавах… И тоже немного удивилась консервативной реакции Зураба. Казалось бы — прогрессивный медик, осваивает самые передовые технологии, катается по миру. И — надо же… Скромнягой оказался! Не по душе пришлись столичные шалости южному мужчине.
Но факт оказался фактом. Очевидное — невероятное. Видимо, сие действие доктор испытал впервые, и оно потрясло на всю глубину, воспитанной в вековых традициях, души.
Как бы это ни было подло и не по-мужски, но похоже, этот пикантный момент настолько контузил впечатлительного Зураба, что он поделился пережитой трагедией с Марковым.
Потому что при очередной встрече гневно раскрасневшийся Давид метал громы и молнии, и на повышенных тонах категорично потребовал прекратить дружбу с Элей.
— Что между вами общего? Взрослая опытная женщина и наивная девочка?
На невинную просьбу объяснить, что ему не нравится в соседке, какие конкретно поступки не устраивают, резко и сердито прозвучала знакомая фраза: «Я знаю, что говорю, слушайся! Она тебя ничему хорошему не научит!»
Лера возмущённо фыркала и одновременно посмеивалась — прямо как папа с мамой — не разрешает дружить с плохими девочками! Что ж такое — все хотят командовать и указывать как она должна жить!
Схитрила, решив не спорить. Успокоила психующего мужчину тем, что с Элей они не близкие приятельницы. Живут в одной квартире и общаются как соседи.
На самом деле совместные похождения и тайны способствовали укреплению дружбы. Но Давиду знать об этом необязательно. Крепче спать будет. И меньше орать на неё.
Не преминула ехидно уточнить:
— Эля не очень и взрослая. Старше меня всего на шесть лет. На шесть! Не на семнадцать! А дружбу с тобой считаешь нормальной и приемлемой? Ты меня хорошему учишь?
Насупился, окинул раздражённым взглядом, недовольно рыкнул. Да, на его, неподвластный логике взгляд, с ним можно и должно «дружить» молодой девушке. Это не компрометирует и не испортит… Оригинально…