Однако второй ребенок Марии прежде всех остальных своих качеств проявил изрядное упрямство. Непонятно почему, но он решил появиться на свет значительно раньше срока. Он стремился к этому всю свою внутриутробную жизнь, доставляя маме немало хлопот. И ни уговоры врачей, ни просьбы Маши не смогли убедить карапуза задержаться в животике больше восьми месяцев.
Первые легкие схватки девушка почувствовала утром тридцать первого декабря. Она как раз взялась резать оливье, когда поясницу чуть прострелило.
– Что такое? – спросила бабушка Аркадия, заметив, как Маша наморщилась.
– Ничего страшного. Тренировочные схватки. У меня такие всю первую беременность были.
– Посиди иди. Я сама колбасу порежу.
Маша кивнула и отправилась в комнату. В коридоре ее настигла вторая схватка – гораздо сильнее первой. Девушка поняла, что это не просто так и села на стул возле тумбочки в коридоре. На тумбочке стоял телефон. Маша сняла трубку, раздумывая, кому следует позвонить сначала: мужу или в скорую. Но третья схватка все расставила по своим местам. Третья схватка оказалась такой сильной, что Маша даже закричала от боли…
Второй ребенок Марии родился почти на месяц раньше срока, в ночь с тридцать первого декабря на первое января. Это была девочка, которую назвали Женей. И дело было вовсе не в том, что так кому-то обещали. Просто за время беременности все так привыкли, что Маша ждет Женю, что было глупо давать ребенку другое имя.
В отличие от Светы Женя доставляла массу хлопот: она плохо ела, плохо набирала вес, плохо спала. Врачи не находили этому объективных причин, и оставалось только списывать такое поведение малышки на "врожденную вредность", как называла это Света.
Из-за проблем с питанием и полноценным отдыхом и, вероятно, из-за того, что Женя родилась недоношенной, девочка плохо развивалась. В восемь с половиной месяцев она только начала делать первые попытки самостоятельно сесть, в год сделала свой первый шаг, в год и один месяц произнесла первое слово. Зато в два года Женя могла самостоятельно играть с куклами, чего за ее старшей сестрой не наблюдали и в семь лет. По часу, а то и больше, Женя стояла возле кукольной коляски, пеленала свою Лялю, кормила ее из бутылочки, укачивала и делала все то, что делает настоящая мама.
Света часто предлагала почитать Жене. Но сестренка с криком прогоняла ее, лепеча что-то вроде "не буди мою Лялю". И старшая сестра уходила. Минут на пять. А потом возвращалась, забиралась на спинку дивана, где Женя не могла ее достать, и нарочно громко читала те книги, которые задавали в школе прочитать за лето. Женя ничего не понимала, не могла дотянуться до сестры и начинала громко реветь.
На крик девочки приходила бабушка Аркадия. К этому времени она была уже почти совсем глухая. И крик Жени это, пожалуй, было все, что она могла расслышать.
– Света! Прекрати доводить сестру! – ругала старушка старшую правнучку.
– Ну, бабушка, мне надо читать, – возражала Света.
– Иди на кухню.
– Я хочу здесь.
Они препирались еще пару минут, потом бабушка подходила ближе. Света ловко соскакивала с дивана и убегала в коридор, не давая бабушке поймать себя и потрепать за уши в качестве наказания. А Женя начинала реветь еще громче, потому что старой бабушки она боялась больше, чем Бабы Яги с Кощеем вместе взятых.
Успокаивалась Женя только через час, когда Маша приходила из магазина и крепко закрывала дверь в комнату, приговаривая, что замок волшебный и старая бабушка его не сможет открыть. Такое поведение Маши было не слишком хорошо, потому что только усугубляло страхи девочки, но иного способа успокоить дочь девушка не знала.
Так они и жили, пока не случилось то, к чему все давно уже были готовы – старая бабушка Аркадия умерла. К этому времени Свете исполнилось десять, а Жене – пять лет. Они обе уже выросли настолько, что им не надо было объяснять, что произошло и почему в дом пришло столько грустных людей в черных одеждах. Но терпения и понимания девочек все же не хватало на то, чтобы на протяжении всего вечера вести себя подобающим образом. Поэтому на время поминок девочек отправили гулять во двор.
– Мне за ней присматривать надо? – уточнила Света на всякий случай, ткнув пальцем в плечо Жени.
– Если тебе тяжело, она может за тобой присмотреть, – ответил Аркадий.
Старшая сестра скорчила недовольную мину, но говорить больше ничего не стала, чтобы не разозлить расстроенного отца. Света взяла в одну руку книгу, в другую – руку сестры. На площадке она скомандовала Жене играть в песочнице, а сама села на лавочку и стала читать. Книга была ужасно интересная. Так что Света совершенно потеряла счет времени. Лишь прочитав все восемьсот тридцать две страницы, девочка сообразила, что этого самого времени прошло очень много. Уже начало темнеть, и она совершенно не представляет, куда подевалась ее младшая сестра.