— Мам, ладно тебе, — махнула рукой Лена. — Страну развалили… Тебе-то от этого хуже стало, что ли? Ты что, плохо живёшь?
— Хорошо живу! — воскликнула мать. — Лучше некуда! Барину, мужу твоему, каждый день в пояс надо кланяться. А у меня тоже гордость есть! Была бы возможность достойно жить, хрен бы вы меня здесь вместо прислуги держали!
— Тише, мам, — зашипела Лена, — с ума сошла? Если услышит, озвереет!
— Да не услышит, не бойся, — успокоила Егоровна дочь, — вон он сидит, я его в окошко вижу.
— Охранники могут зайти, — продолжала шипеть Лена. — Узнают — донесут!
— Охранники уехали уже, — ответила мать. — Машину помыли и уехали.
— Точно?
— Точно!
Дочь облегчённо вздохнула и с укоризной взглянула на пожилую женщину.
— Как ты можешь такое говорить, мама? — произнесла она. — Сколько я сил потратила, чтобы уговорить Стёпу взять тебя сюда! А ты всё недовольна. Чем тебе тут плохо? Живёшь на свежем воздухе, со всеми удобствами, ешь что хочешь и сколько хочешь!
— Ты ещё будешь меня куском хлеба попрекать! — проворчала Егоровна. — Я всю жизнь провкалывала, вас с Виталькой вырастила и чего дождалась на старости лет? В приживалках живу у зятя, из милости! Домработницу из меня сделали! К кастрюлям приставили! И я ещё должна за это спасибо сказать?
— Во-первых, мама, — Лена говорила, всё время тревожно поглядывая в окно на сидящего под сосной супруга, — никто тебя не попрекает. Во-вторых, растила ты нас не одна. У тебя вообще-то муж был, если помнишь.
— От вашего папеньки никакого толку никогда не было! — продолжала бухтеть Егоровна. — Много он вами занимался? А, вспомни? Уроки хоть раз проверил? Хоть один выходной с вами провёл? В цирк, в кино сводил? А когда вы с Виталькой грудными были, он ни одной пелёнки не постирал, ночью ни разу не встал, если плакали! Считал, что не мужское это дело — с сопливыми детьми возиться. У него занятия поинтереснее находились — театры и любовницы.
— Но ведь он деньги зарабатывал, мама!
— Да, — согласилась Егоровна, — морским офицерам тогда много платили, денег нам хватало. На зарплату медсестры я бы вас в таком достатке не смогла вырастить. Потому и терпела всю жизнь выходки вашего папеньки.
Лена пристроила стул так, чтобы получше видеть в окно мужа, и спросила:
— А что, ты считаешь, тебе было бы лучше развестись с отцом?
— Тогда я так не считала, — вздохнула мать, — жила с ним ради вас, о себе не думала.
— И что? Разве это плохо — жить ради детей? Я тебя не понимаю, мам!
— О себе тоже надо думать, — ответила та, — о собственном достоинстве. Иначе всю жизнь будешь пресмыкаться. И я — тому пример. Сначала отец твой власть надо мной имел, а теперь вот зять то же самое делает.
— Мама, не надо всё так воспринимать, — принялась Лена её уговаривать. — Ничего ужасного в твоей жизни не происходило и не происходит. Ну, развелась бы ты с папой, и дальше что? Влачить полунищенское существование, одной, с двумя детьми? Квартиру бы пришлось разменять, офицерских продуктовых пайков не было бы. В очередях за колбасой стоять — это что, жить с достоинством? А смогли бы мы с Виталиком высшее образование получить? Неизвестно.
— А на хрена тебе твоё высшее образование? — грубо спросила Егоровна. — Вот выучили тебя, и что? На втором курсе замуж выскочила, на третьем родила. Еле до диплома тебя дотянули, мучились сколько. А толку? Сколько ты по специальности проработала? Дома сидеть и борщи варить можно и без института!
— Да, мама, — вспылила Лена, — я сижу дома и варю борщи! Потому что я замужем за человеком, который может меня обеспечить! Потому что я не хочу преподавать в школе за тысячу рублей в месяц! Потому что я не желаю тратить свои нервы на полудебильных детей, которых интересуют только жвачка, кола и мультфильмы про черепашек-ниндзя. Хочешь, чтобы я развелась с мужем и пошла работать учительницей? А как мы будем жить, мам? Нам тогда придётся переехать обратно в свою квартиру! А там живёт Вера с мужем и ребёнком! Забыла? Хочешь ютиться впятером в трёх комнатах? А если Вера ещё родит?
— У Веры есть муж! — тоже повысила голос Егоровна. — Вот пусть он и обеспечивает свою семью жилплощадью! А не пристраивается жить в моей квартире!
— Мама, пожалей Веру! Где её муж возьмёт квартиру? Ну где?
— Я не обязана об этом думать! — Голос матери сорвался на крик. — Пусть снимает, пусть катятся к его родителям!
— Да, мама, давай, выгони родную внучку на улицу! — всплеснула руками Лена. — Пусть в подворотне живет, а ты будешь жить одна в трёхкомнатной квартире и думать о своём достоинстве! Только вот на какие деньги ты будешь жить, а? На свою грошовую пенсию? С раннего утра будешь бегать по булочным, выискивая хлеб подешевле? Ходить в дырявых туфлях? Латать старые платья? Так ты сохранишь своё достоинство?