Юстина была младше подруг, да и подругами они стали случайно. С ними дружила кузина Грета, а когда проводили Грету в Америку, так и осталась Юстина с её подругами. Потому и стояла она рядом с отъезжающими Марией и Бернгордом, а мысли были о Грете, она была для Юстины как сестра. У матери на Юстину времени не хватало, а девочка нуждалась в общении. Кузины так сдружились, что забыли о том что они не родные сёстры. И письмо передала с ними для неё, так скорей получит весточку. Как она там в дали. Грета была дочкой учителя школы в Хохендорф. Школа там всего четыре класса и поэтому ходила в школу в Коппенталл, в центральную школу и в эту школу ходили дети почти со всех посёлков. Якоб тоже ходил в эту школу. У своих родителей он был единственный сын, у него ещё былo три сестры. А он младший.
Якоб- тоже помогал, хотя, сестры ему многое прощали, один родной брат, и поэтому у него было больше времени встретится с друзьями. Ам тракт не такая уж большая колония, её протяжонность была семнадцать километров и Якоб с друзъями могли без проблем побывать в течении дня в любой её точки. Но всё чаще и чаще его можно было видеть в посёлке Хохендорф. Это стали замечать не только друзья и сёстры но и родители. Отец уже заводил разговор с Якобом на эту тему, он даже на службу стал ходить в ту церковь. А причиной была Грета. Время летит неумолимо быстро, а сколько было планов, сколько надежд, И всё это рухнуло в одночасье. Якоба вызвали в правление, отца дома не было и он пошёл один. Он шёл не думая ни о чём, да и что могло быть. Но когда зашёл, почувствовал напряжение, которое там было. Ещё на улице он заметил дрожки, явно не с их посёлка. Когда его пригласили к старшему, понял, что на этих дрожках приехал гость который сидел в кабинете у старшего. Это был военный, последнее время они часто приезжали к ним в село. Якову предложили сесть. Он заметил что старший какой то растеренный, а отец Греты, он тоже был здесь, он, вообще стоял так что Яков не мог видеть его лица. Первым заговорил старший, он представил гостю Якова, а потом продолжил гость. Он начал с того что рассказал , что меннониты были лишены права освобождения от службы. Однако, Меннониты обязаны так же отбывать обязательную службу, они освобожденны от ношения оружия, но должны нести службу в особых лесных командах, а также в пожарных командах и в мастерских морского ведомства. Яков не мог понять, почему ему всё это говорят, а гость продолжал. На основании порядка привлечения меннонитов к отбыванию обязательной невоенной службы было проведено жребьеметание, и жребий пал на него. Гость продолжал, но Яков его не слышал, он говорил, что после военной реформы 1874 г., время службы в армии было сокращено до десяти лет. О чём ему говорили ещё он не слышал, как дошёл до дома тоже не помнит. Его мать не могла сначала понять его состояние, первыми опомнились сёстры. Они, как и все женщины начали плакать. Всё превратилось в сплошной кашмар. Яша сидел молча, он не мог поверить, что его разыграли, на него выпал жребий, по кем то придуманой игре на его жизни был поставлен крест. Его забирают в армию, ну и что что он не будет брать в руки оружие. Он не будет свободным человеком, та жизнь, в которой ему было столько поблажек от родителей и сестёр, закончилась. Вернувшийся вечером отец не узнал свою семью, в доме был настоящий траур. Ночь Яков провёл в своей комнате, но уснуть ему не удалось, он сидел у окна и отречённо смотрел на улицу, но там он не видел ничего и не потому что это была ночь, наверно, потому, что такой ему теперь казалась его будущая жизнь. Утром, когда вместе с отцом они направились в администрацию, oн был уже спокоен, Яков понял, что это уже не изменить. В администрации их приняли сразу. Старший достал бумаги, которые оставил им вчерашний гость. Они вместе с отцом начали их читать. Там было написано, что ежегодно к отбыванию обязательной службы в России призывалось около 100 меннонитов. Получалось, что эта лотерея, в которую разыграли Яшу, делает ему честь, его выбрали из тысяч его братьев по вере. Потом перешли к правам и обязаностям призваных. Они читали и обсуждали каждый пункт. Яша понимал, что это и не армия, он будет обязательный рабочий, и такие пользуются правом на отпуск, было два вида отпуска, это очередной в период с сентября по март, и по болезни на срок не более одного года, по истечении которого обязанные рабочие должны были возвратиться в свои команды. Для них были определены и правонарушения, за совершение которых обязанные рабочие могли быть подвергнуты различным взысканиям. За малозначительные проступки к обязанным рабочим могли быть применены дисциплинарные взыскания, такие как замечание, выговор, простой арест до семи суток и строгий арест до пяти суток. Наложение их входило в компетенцию местных лесничих. По распоряжению начальника Управления земледелия и государственных имуществ срок ареста мог быть увеличен простого до одного месяца, строгого до двадцати суток. При совершении преступлений и проступков, связанных с нарушением обязанностей службы, и при условии, что наказания за них выходят за пределы дисциплинарных взысканий, обязанные рабочие предавались суду местными начальниками Управления земледелия и государственных имуществ, где мировые судьи, на основании Пожения о наказаниях и Устава о наказаниях, привлекали их к ответственности. Однако на обязанных рабочих распространялся и Воинский устав о наказаниях, пределы применения которого были определены в законодательстве. Обязанные рабочие, отбывавшие службу в особых подвижных командах лесного ведомства, за оскорбления лиц, у которых они находились в подчинении, неповиновение начальнику или умышленное неисполнение его приказаний, уклонение посредством обмана или повреждения здоровья от обязанности нести службу, побег или самовольную отлучку более шести дней, неявку в срок на службу, промотание или умышленную порчу казенных вещей подвергались взысканиям, определяемым Воинским уставом о наказаниях, с уменьшением этих взысканий двумя или тремя степенями или с заменой их иными более легкими видами наказаний. На обязанных рабочих как субъектов государственной службы формально распространялись правила призыва на военную службу, регулирование призыва военно-административным законодательством, состояние в штатных подразделениях - рабочих командах и строгое подчинение назначенным лицам. На них распространялось также военно-уголовное законодательство. Но по своей сути это была гражданская служба, преследующая такие сугубо гражданские цели, и фактически обязанные рабочие не являлись субъектами военно-административных отношений. Ни каждый день из их села забирали на службу и поэтому было такое повышеное внимание к ним со стороны всей администрации. Яша с отцом были там долго, дома их ждали с нетерпением, но не меньше ждала его Грета. Ещё вечером она выглядывала в окно и ждала его. Её отец пришёл с работы необычно подавленым. Он молча, кивком головы поприветствовал домашних и так же молча жестом позвал мать за собой. Мать вскоре вышла, по её лицу было видно, что чтото произошло. Она с такой жалостью посмотрела на Грету и сказала както отчуждённо, иди к отцу, он хочет тебе чтото сказать. То что сказал отец было для юной влюблёной девушки больше чем шок. Она смотрела на отца, а потом спросила, раньше она низачто бы не решилась задать такой вопрос, отец ты знаешь что Яков мне нравится, и что теперь с нами будет. Кроме как обнять дочь, отец не смог ничего ответить. Потом сказал, ему тоже очень тяжело. Постарайся его не обидеть перед его отъездом. Дождавшись утра она пошла к дому Якова, его сестра Катерина сказала, что они в администрации. Грета сидела напротив входной двери, и каждый раз когда из неё ктото выходил, она вздрагивала. И вот, наконец, дверь открылась и первым вышел отец Якова, а он шёл следом с низко опущеной головой. Он не сразу заметил Грету, а когда он её увидел, то неожиданно его обычная счастливая улыбка сменилась на мучительную гримасу. Она давала себе слово что будет держатся, но проклятые слёзы не слушались и сами покатились. Когда они поровнялись, он тихо сказал, почти прошептал, ты прости меня, Грета, нас разыграли в жребий, и выигрыш был в не нашу пользу. В свой первый отпуск Яков приехал почти через год. Дома ему сделали настоящий праздник. Сёстры не отходили от него ни на минутку, гостей собралось в доме, что не было даже где сесть. И хоть ему писали и он знал, что Грета не придёт, наверно, по привычке он её ждал. Девушка очень тяжело переживала, не смотря на её религиозное воспитание, она не могла скрывать своих чувств. И поэтому давнее решение отца, которое он всё же решил осуществить, она одна из первых в семье, приняла с радостью. Отец сказал, что он подал прошение на их отъезд в Америку. В последний вечер перед отъездом девушка пришла в дом Якова. Дверь ей открыла мать, она приветливо улыбнулась Грете и пригласила пройти. Отец вышел из своего кабинета и тоже подошёл и приветливо подал руку девушки. Сёстры не заставили себя ждать, они тоже подбежали к ней. Грета сказала, что она зашла попращатся, они вместе пили чай. Девушка рассказывала, что они дома учат английский и как часто смеются сами над собой от того как смешно у них иногда получается. Ещё она сказала, что её отец и все те кто уезжают заверили их администрацию, что они оставляют Россию со слезами умиления и признательности, и будут завещать своим отдаленным потомкам вспоминать Россию с благодарностъю и молиться за Монарха её. Когда она уходила, мать Якова обняла её и сказала, ты должна начать там новую жизнь, на всё божья воля, значит Бог так решил.
Рождество-приближалось рождество, в церкви вовсю шла подготовка к ёлке. Участие принимали все без исключения, и взрослые и дети. Библейская община всем членам предоставляла одинаковые права и обязанности. Единство общины являлось во всех вопросах жизни решающей инстанцией. Каждый в равной мере обязан любовным участием поддержать собрата, вдову или сироту. Служба выбранных старейшин, проповедников, дьяконов не оплачивается. Община занимается воспитанием своих членов. Кто пускается в беспорядочную жизнь, безнравственность, жадность, пьянство, ссоры, раздоры в семье или с соседями, или обличается в несправедливых действиях, того по решению общины исключают. Если же он искренне раскаивался, его могли принять вновь. Везде слышны репетиции, женщины готовят праздничные угощения, дети готовят украшения для ёлки. Подруги тоже не оставались в стороне. Корнелии пришлось всё делать и как сестре и как заменишей младшим мать. Она понимала, что одной не справится, они собрались всей семьёй, и на семейном совете разделили обязанности. Дети были рады, что им тоже дали ответственные задания. Вечером она всё же выделила время и побежала в церковь, там собирались обсудить процесс подготовки, и там сможет снова увидить подруг. Народу было много и все чтото делали. Даже был сам Старший Давид Хамм. В другой комнате репетировали дети с учителем Андреас Дитрихсен. Он был и у Корнелии учителем. По углам лежали уже готовые ёлочные украшения, женщины собрались кучкой обсуждали подарки, конечно, Корнелии надо и к ним подойти, хотя мельком уже увидела подруг. Корнелии сказали что и сколько она доджна состряпать для общих подарков и для праздничного стола в церковь. Там же узнала, что несколько мужчин уехали в город по делам и там купят сладости. Когда она всё же подошла к девчатам, они весело смеялись. Поднялось настроении и у Корнелии. Но она опять заметила странные взгляды Иоганны в сторону Юстины, значит ей прошлый раз не показалось. Про Иоганну говорили разное, с ней многие боялись общатся. Меннониты фанатично верущие, а здесь не понятно с кем она общается. Но сама Ганна говорила, что во всём виновата луна, это она преступница, которая лишь ей одной ведомым способом инспирирует её на всякие деяния. Подруги не хотели верить в то что эта милоя девушка может причинить проблемы, а раз она может видеть то что не видят они, значит это ей Всевышней дал такое. Говорили, что Иоганна обладает даром ясновидения, она может летать во сне и наяву, видеть запредельное, перемещаться во времени, читать чужие мысли, а также осуществляет спиритическое вызывание духов, телепатические контакты и прочее. От приписываемых ей возможностей веет холодком мистики и оккультизма. Эти толки породили огромное количество слухов, предубеждений и заблуждений, дружить и брать в жоны такую девушку побаивались. Иоганна заметила, как на неё смотрит Корнелия и приглосила взглядом пройти за ней. Чтобы не привлекать внимания остальных девушки понесли готовую гирлянду в кучу уже готовых. Иоганна заговорила первоя, она догадывалась что Корнелия давно обратила внимания на то как она смотрит на Юстину. Поэтому она начала без предисловий. Перед моим внутренним взором пробегают различные образы и так же быстро исчезают, а образ Юстины повторяется, становясь основной темой видений, исчезает внешний мир, только Юстина. Я не могу понять, думала это фантазии и их не надо принимать за реальные. Не только днём, но и ночью перед глазами полетают минуты или мгновения и опять Юста. Мне кажется она выдет замуж, но почему это событие не кажется таким радужным. Потом Иоганна снова изменилась, казалось что её здесь нет, хотя они вот, и они вместе держат одну и туже длинную гирлянду. Но через доли секунды Корнелия увидела всю туже весёлую Иоганну, и слова о том чтобы она пока никому ничего не говорила о подруге, долетали до Корнелии как то не на прямую, а через фильтр заглушающий реальный шум в церкви, и эти последние слова Ганны. Она всё ещё слышит то о чём ей только что сказали. Почему, если Юстина скоро выдет замуж нельзя сказать и почему это не вызвало у Иоганны радость. Вернулись подруги и сразу приступили к общим занятиям. Корнелия понимала, что всё что не делает, всё как то нитак и сославшись, на то что надо идти домой, она получила большое задание от дам, ей надо много готовить. Вильгельмина, спросила, будет она печь вафли, и предложила свою помощь. В праздничные дни пекли много различных мучных изделий, и белый хлеб, и рулет с маком, изюмом, медовые пряники с марцепаном яблочный пирог. Но не изменными оставались традиционные меннонитские вафли, которые были известны еще во время проживания в Голландии, где они были праздничным мучным изделием. Тесто готовили из молока, яиц, дрожжей, топленого масла, сахара, соли, ванилина. Готовое тесто заливали в вафельницу, которая представляла собой железное кольцо, соответствующее по размеру конфорке печи. Внутри этого кольца крепились два диска, соединенные между собой и накладывавшиеся друг на друга. Внутри дисков-углубления для теста в виде пяти сердечек с ромбовидными выступами по поверхности. Вафельница устанавливалась вместо конфорки в отверстие плиты. Чтобы изделие пропекалось равномерно, диски периодически переворачивали. Одной всё это сделать сложно, а в двоём с Миной они очень даже быстро управились. Оставался только крем. Его готовили из молока, сахара, ванилина, яиц, крахмала. Корнелия ждала вопрос от Вильгельмины, казалось, что она догадываетс о её тайнах с Иоганной. Но вдруг Вильгельмина стала серьёзной и прямо так спросила, ничего она не слышала про их подругу Юстину. Корнелия не ожиданно быстро ответила, что нет она ничего не слышала. Мина и не обращала внимания как это получилось у Нельхин и продолжила, ходят слухи, что её выдадут за муж. Лицо Корнелии изменилось в гримасе, и она хотела спросить, но Мина сама ответила, за вдовца. Вильгельмина быстро собралась и не прощаясь вышла. Корнелия ещё долго стояла в недоумении, ну хорошо, может Гана тоже слышала, но это могло быть второй раз, а от куда она знала в первый раз, когда она так смотрела на Юстину. То что за вдовца, это у них было не ново, хотя, когда это касается подруги, то да. Сестру Корнелии Элизу, когда умерла мать, выдали за вдовца у которого уже было десять детей. Она помнит это, и как переживала Элиза. Её почти в бессознательном сосоянии после церкви занесли в дом мужа. Нет, решила Корнелия, она не будет никому эту новость говорить, а вдруг обойдётся.