— Приходи ко мне завтра, Ахука, — сказал старец. — Нарана ценит, что первое предупреждение о Звезде передал ты. Сын мой, не говори с людьми об этом деле, остерегись. Нарана не остановится ни перед чем для спасения Равновесия…
8
— Нанои! — звали от входа.
Девушка оттолкнула Кольку и длинным прыжком, как кошка, метнулась на голос.
— Прыжочки, — выдохнул Бурмистров. — Почему мы «Головастые», она спрашивала.
— И еще: «Почему мы не крии или не Пожиратели крыс». Одурела совсем!
— А если для них Нарана — нечто само собой разумеющееся, как письменность для нас? Эти Нараны…
— Да, в них что-то есть, — усмехнулся Колька. — Море обаяния! Постой-ка… — За дверью говорили. Он узнал басистый голос Брахака.
— …Опасно. Я не хочу брать сторону тех или других. Разбуди Раф-фаи, заставь подняться… Повтори утреннее лечение…
— Управляющий, ты боишься?
— Смири свой нрав. Приготовь раненого в дорогу. Теплой полуночи…
Именно в эту секунду Кольку и прихватило ощущение: влип. Бессмысленное такое, но безошибочное. Во что-то он ввязался или ввяжется, и будет ему очень нехорошо… Где же этот Ахука, интеллигент чертов? «Приготовь раненого в дорогу…» Хорошо, если к баросфере, а может, и еще кой-куда.
Он бы меньше беспокоился, разгуливай вокруг вооруженная охрана или толпы любопытных, пускай враждебные. Было не то что страшно, а чудно, как во сне. Плохого с тобой не делают, сам куда-то лезешь, и есть одна надежда
— проснуться…
Нанои вернулась, смотрит. Он кивнул ей, Володе сказал:
— Ты, значит, посиди, а мы потолкуем.
Подошел, присел на лежанку с нардиками.
— Мин, я слышал голос Брахака. Он говорил об опасности? Она смотрела на него, зажав руки между коленями.
— Опасно… сопротивляться тем… кто придет за вами… — мысленно переводил он ее слова, — чтобы отвести вас… к Железной дыне.
— Разве мы мешаем кому-либо?
Она покачала головой, не сводя с него глаз, и Колька злобно подумал, что такие глаза надо под паранджой прятать, наглухо, насовсем… Он разозлился — давно было пора. Он должен вернуться, и он вернется, понятно? Спросил четким официальным тоном:
— Кто желает нам зла?
Она ответила сдержанно:
— Раджаны никому не желают зла, Адвеста. Ученые Равновесия недовольны вашим пришествием.
— Это ваше Равновесие, это… охрана?
Слова «полиция» в языке не было.
— Охраняют Охотники… — Она прищурилась на Кольку, подняла ладонь выразительным движением: сейчас она объяснит именно то, что его интересует. — Они охраняют Равновесие от всего, живущего по ту сторону Границы, с чем не могут справиться наматраны.
— Наматраны?
— Животные и растения, охраняющие Равновесие на Границе.
«Граница — это мы понимаем», — подумал Колька и спросил:
— Но кто такие «Ученые Равновесия», Нанои?
— Что значит «Граница»? — перебил Володя.
Девушка ответила ему, а не Кольке:
— Граница отделяет Равновесие от диких пространств.
— Вокруг Равновесия дикие пространства? Да? А зачем вы их оставляете?
— спрашивал Бурмистров. — Николай, я путаюсь, переведи, пожалуйста…
Да, выходило малопонятное… Раджаны нарочно сохраняли вокруг Равновесия дикий лес, чтобы он вносил беспорядок в это самое Равновесие. Но Володя выслушал перевод, сказал: «Я понял, объясню потом», и спросил:
— Врач Нанои, почему Ученые Равновесия недовольны нашим приходом?
Помедлив, она ответила:
— Первая Заповедь Границы: «Случайное полезно, намеренное вредно».
— Не понимаю, — сказал Колька.
— Объясню, не перебивай, — снова предупредил Володя.
— «Намеренное вредно»… Мы, Охотники, намеренно ввели вас в Равновесие, ибо Раф-фаи был ранен, и нарушили первую Заповедь, — девушка всплеснула руками. — О-а, мы должны были прогнать вас, а я не позволила!
— Прогнать? — удивился Колька. — Но мы такие же люди, как и вы! В ваших заповедях нет мудрости, вредно случайное, а не намеренное!
Нанои нерешительно улыбнулась, словно он пошутил не слишком удачно, и потихоньку отошла к Рафаилу. Потом к нардикам. Из стены достала бесхвостого зверька с огромными глазами, перламутровыми, как у стрекозы. Поставила на лежанку. Зверек стоял на четырех тонких лапках, будто неживой.
— Еще один зверь, — буркнул Колька. — Так объяснись, ради бога, а то я сейчас рехнусь.