После осмотра завода в Анге Цзян Чэнь уже хотел было вернуться в здание Будущего, но затем ему позвонил президент Чжан Йапинь.
Подняв трубку, Цзян Чэнь надел Bluetooth-гарнитуру.
«Эй! Что случилось?»
«Ты свободен? Ты можешь прийти… что бы там ни было, встретимся?»
«Все в порядке, я уже ухожу. Я приеду в президентский дворец. Что-то случилось?» Цзян Чэнь заметил, что голос президента был немного усталым.
«Это не проблема, просто небольшая помеха… ну, это трудно объяснить по телефону. Я буду ждать твоего приезда», ответил Чжан Йапинь.
«Ладно, дай мне полчаса».
Чжан Йапинь позвонил на личный мобильный телефон Цзян Чэня. Эти двое не использовали зашифрованную линию, и так было неудобно обсуждать важные вопросы. Поняв это, Цзян Чэнь повесил трубку и попросил Аешу приехать в гавань.
Прежде чем отправиться в здание Будущего, он хотел услышать о проблемах, с которыми столкнулся президент Циня.
Глава 804
«Я получил по крайней мере 13 протестныx писем за этот месяц. Некоторые пришли от частных компаний, некоторые — из других стран, а некоторые — из Организации Объединенных Наций», Чжан Йапинь бросил стопку документов на кофейный столик. Он горько вздохнул, сев напротив Цзян Чэня. «И все об одном — о космической деятельности Небесной Торговли».
«Причина, по которой они протестуют?» В отличие от Чжана Йапиня, у которого из-за нервов болела голова, Цзян Чэнь откинулся на спинку дивана и улыбнулся.
«Орбита», продолжил президент. «Они считают, что инженерная деятельность Небесной Торговли на синхронной орбите серьезно угрожает находящимся на ней спутникам».
«Синхронная орбита в длину составляет более 220 тысяч километров. Я думаю, что такие протесты совершенно неразумны. Правовая зона, которой мы пользуемся в космическом пространстве, по меньшей мере так же велика, как и наша национальная территория, включая наши территориальные воды!» безразлично ответил Цзян Чэнь.
«Я тоже так думаю, и я так же ответил протестующим», Чжан Йапинь вздохнул. «Однако письмо-запрос от Управления Организации Объединенных Наций по вопросам космического пространства — это довольно хлопотно. Они опасаются, что наша „рабочая площадка“ со временем заполнит орбиту космическим мусором из-за неисправностей, что вызовет серьезные аварии спутников. Управление по вопросам космического пространства надеется, что мы сможем, по крайней мере, объяснить масштабы проекта, чтобы об этом перестали беспокоиться другие страны…»
В кабинет зашел помощник президента, поставил на стол две чашки с кофе и почтительно удалился.
После того, как помощник ушел, Цзян Чэнь подошел ближе к журнальному столику и понизил голос.
«Мне научить тебя, что делать?»
«Мне бы очень хотелось это услышать», Чжан Йапинь беспомощно пожал плечами.
«Одно слово — тащи».
«Тащить?»
«Да, тащи дело дальше!» Цзян Чэнь поднял свою чашку с улыбкой и сделал глоток, прежде чем продолжить. «Скажи, что мы будем сотрудничать со следствием, но с помощью политических и полностью законных методов блокируй их действия. Действия ООН затягиваются из-за всей официальной мишуры, так что все затянется на год или даже два!»
«Год или два?» удивленно переспросил Чжан Йапинь.
Как президент Циня, он знал некоторую информацию о программе космического лифта. Судя по инженерным деталям, которые Цзян Чэнь раскрыл ему, это не было похоже на краткосрочный проект.
Цзян Чэнь поставил пустую кофейную чашку и поднял два пальца.
«Самое большее — два года. Наш лифт будет завершен через два года, и мы введем новый международный порядок. Тебе просто нужно поддерживать спокойствие в этот период».
Получив положительный ответ от президента Чжан Йапиня, Цзян Чэнь покинул президентский дворец с удовлетворенной улыбкой.
На следующий день Цинь ответил Организации Объединенных Наций, заявив, что будет сотрудничать в расследовании ее представителей и поможет в организации соответствующих процедур для наблюдателей Управления Организации Объединенных Наций по вопросам космического пространства.
Согласно законам Циня, у них было два месяца на подготовку.