Он сказал:
— Уверен, у меня до сих пор есть любовные письма на старом аккаунте «Яху»!
— Джером, — сказала я. — Что случилось?
Он вздохнул и поднес к себе чашку кофе, но не отпил, а просто уставился в нее.
— Эта женщина — ее зовут Жасмин Уайлд, фамилия настоящая [33] — она теперь делает перформансы в Бруклине. И ее э-э… очевидно, ее новый номер про меня.
— Что значит «номер»?
— Перформанс. Она сидит на скамейке в парке и начинает разговаривать с любым, кто подойдет и станет ее слушать. И так пару часов.
— Это же из «Форреста Гампа».
Секунду он выглядел озадаченным, а затем стал давиться от смеха. Гораздо дольше, чем того заслуживало мое замечание.
Я подождала, пока он успокоится, и сказала:
— Мне самой загуглить или в чем там суть?
— Э-э. Окей, — он утер слезы, выступившие от смеха. — То есть, в чем она меня обвиняет, это в том, что я встречался с ней. Когда мне было тридцать шесть, а ей — двадцать один.
— Должно же быть что-то еще.
— Само собой. Она это говорит потому, что я был успешным художником, что… разве я был успешным пятнадцать лет назад? Наверно, в ее глазах, но я был на мели, я только начинал. Для меня галерея — это власть! Они рулят продажами и деньгами, а я просто мартышка в клетке! В любом случае, она говорит, у меня была власть, потому что она работала в галерее, а я был успешным. Так что, даже если тогда она так не считала, по-видимому, это значит, что я ее использовал.
— А это не так?
— Я же только что сказал, что нет! — голос Джерома взлетел до фальцета. — Я несколько раз порывал с ней, потом она порвала со мной. Я бывал с ней в компаниях, познакомил с нужными людьми, как хороший парень, но теперь это, по-видимому, называется окучивание.
— Как у педофила с малолеткой?
Джером скривился.
— Господи, Боди. Похоже на то.
— И она… рассказывает об этом на скамейке в парке?
Он снова стал отчаянно смеяться, затем сказал:
— Извини, я просто…
— Ты представил ее в белом костюме, с коробкой шоколадных конфет?
Все еще смеясь, он надел очки для чтения, достал свой телефон и стал что-то нажимать. Он сказал:
— Сейчас скину тебе ссылку.
Мой телефон завибрировал, на экране возникла ссылка, и я перешла на видео в «Твиттере». На скамейке сидела стройная блондинка с длинными спутанными волосами, держа руки в воздухе перед собой. Двухдневной давности комментарий гласил: «Я смотрю гениальную @wilde_jazz и кровь ЗАКИПАЕТ. Послушайте, через что подлец Джером Уэйджер заставил ее пройти. @CGRgallery пжлст не давайте этому человеку выставочное пространство весной».
— Что ж, мне нужно посмотреть, — сказала я. — Нужно самой составить представление. Это не то, от чего меня надо оберегать.
Я знала, что не стоит ждать извинений за то, что он не ввел меня в курс дела раньше. Он сказал:
— Когда посмотришь, скажи, что думаешь. Честно. Я… ты знаешь, я всегда был неидеален. Я тогда больше пил, и, думаю, она ожидала, что я буду хранить верность, хотя я смотрел на это по-другому. Но эти люди пытаются добиться, чтобы меня уволили.
— Из колледжа? — спросила я. Тупой вопрос, поскольку, хотя большая часть дохода Джерома поступала от комиссионных и продаж, его единственной реальной работой было преподавание в колледже Отис.
— Если только потому, что она была в таком возрасте? — сказал он. — Хотя она не была в колледже! А я тогда еще не преподавал.
Я сказала:
— Джером, это какая-то бессмыслица.
Он кивнул, но я намекала, что здесь чего-то не хватает. Из этого нельзя было сделать сильную историю. Либо он чего-то недоговаривал, либо чего-то недопонимал, забыв — как многие мужчины в подобной ситуации за прошедший год, — о том, что натворил.
Теперь, когда я открыла «Твиттер», лицо Джерома появилось в окошке в углу моего экрана. Я ввела его имя в поисковую строку и увидела десятки подобных твитов — стопку одинаковых иконок видео, застывших на том же моменте.
А чуть ниже — свою собственную учетную запись. После выборов 2016 года я решила поберечь нервы и проверять аккаунт только раз в неделю, в основном для рекламных постов «Старлеток в клетке». Но теперь кто-то тегнул меня в связи с этим: «Эй @msbodiekane, когда вы отреагируете на недостойное поведение вашего мужа? Все больше новых обвинений. Сейчас НЕ ВРЕМЯ отмалчиваться».