— Не нужно никому звонить! — заботливо встрепенулся Герман. — Я сейчас всё объясню
Мне стало как-то неуютно и страшно. Герман гладил меня по спине, но мне это было неприятно. Я выпрямилась, как струна, чтобы он ко мне не прикасался.
— По своим каналам я узнал, что на тебя планируется покушение, — голос Германа слегка дрожал. — Возможно, оно даже уже было совершено, но я вовремя за тобой приехал и забрал тебя. Потому что, как только ты села в мою машину, сразу уснула.
Я удивлённо посмотрела на него.
— Как уснула? Я вообще ничего не помню и не понимаю.
— Лиля, тебе нужно уехать из страны. Я тебе могу в этом помочь.
— Как уехать? У меня здесь работа. Дом. Саша… — моему удивлению не было предела.
Герман пододвинулся ещё ближе ко мне и начал говорить страшные вещи:
— Я боюсь, что Саша и есть тот человек, который пытается тебя оставить безо всего, а возможно даже и убить…
У меня потемнело в глазах. Я слушала Германа молча, потому что не знала, что ему возразить. Мне казалось, что он несёт полный бред. Сил совершенно не было, да и головная боль не утихала. Совершенно странная, непредвиденная ситуация, которую я не знала, как разрешить.
— А ты уедешь со мной сегодня ночью, — продолжал он меня уговаривать слащавым голосом. — Я уже всё организовал, — я снова выпрямила спину, отстраняясь от раздражительных прикосновений, — мы с тобой распишемся. Где ты хочешь свадьбу? — его взгляд был каким-то холодным и пугающим. — И всё у тебя будет хорошо. Я буду о тебе заботиться. Я тебе это обещаю!!!
Какой странный поворот…
— Я не хочу никуда с тобой уезжать, — возразила вся моя сущность, мне словно не хватало воздуха, я начала тяжело дышать.
— Дурёха, ты пока не понимаешь, что это самый лучший вариант для тебя! — Герман попытался меня приобнять.
Я резко вскочила, отстраняясь от него, но не тут-то было. Он сорвался за мной и схватил за руку. Стало понятно, что наши силы неравны и мне не удастся вырваться. Мужчина зажал меня, словно котёнка. Я даже пикнуть не могла.
В этот момент в дом влетел Астахов. Он не вбежал, а именно влетел. На него жалко было смотреть. Всё лицо в крови, одежда разорвана. Ужасное зрелище.
— Герман, отойди от неё!!! — приказал он.
Я ощутила подбородком холодный металл. Никогда ещё оружие не было так близко со мной. Всё мое тело замерло от звериного страха. Стоит Герману спустить курок, мою голову пронзит ещё большая боль, чем я ощущаю сейчас. А потом я сразу умру, если повезёт…
— Опять ты?! — выкрикнул злодей. — Ты уже должен был сдохнуть!
— Я снова испортил всё твои планы, — с ехидством сказал Астахов. — Ну извини, ты же так хотел услышать мои извинения.
Герман начал пятиться назад.
— Идём, — голос Германа резко изменился, стал грубым и жестоким.
Мы сделали два шага назад, он правой рукой держал пистолет у моего виска, а левой прижимал меня к себе, прикрывая свое тело мной.
— Что же ты прикрываешься девушкой? Это не мужской поступок! — выкрикнул Саша.
— Как же ты меня достал! — выкрикнул ожесточённо Сашин оппонент.
— Всё кончено!.. Против тебя дают показания твои подельники.
— Всё только ещё начинается! — с уверенностью выкрикнул злодей. — Какие подельники? Это мелкие шавки. Они толком ничего не знают. Я тебя сейчас убью, а мы с Лилей уедем. Я всё знаю о тебе. Ты подставной игрок и у вас ничего нет.
Отт выглядел ошалевшим. С него ручьём стекал пот, лицо покраснело, глаза болезненно блестели.
— А она хочет с тобой уезжать? — спросил Александр, — И почему ты вообще в неё вцепился? — Ему нужно было потянуть время. Дима пошёл в обход, чтобы обезвредить нападавшего, да и подмога должна была подъехать вслед за ними, — Ведь ты же обеспеченный человек, который может позволить себе многое.
— Ты хочешь знать, ради чего всё это затевалось? — радостно спросил Герман, — Ради денег, ради больших денег… О них Лиля даже не подозревает. И если бы не ты, всё бы получилось! — он прижал меня ещё сильнее к себе.
— Что «всё»? — у меня прорезался голос.
Тут Германа прорвало на исповедь.
— Благодаря нападению и шантажу ты нашла бабкины документы в тайнике. Потом, я помог бы тебе во всём разобраться, насколько это мне выгодно. Ты стала бы моей женой. По истечению полугода после смерти старухи вступила бы в права наследства, а со временем переписала всё на меня. Это был мой великолепный план, — Герман скрипнул от злости зубами.
— Так, что всё-то? Может она тебе и без этого цирка всё бы отдала, — с насмешкой спросил Астахов.