Будут в лагере скоро:Ресторан и стриптизик фривольный,Номера с меблировкой для очень богатых людей.
Пацанов примет город, —Будут мыть «мерседесы» и «вольво»И бродить вечерами по пыльным телам площадей.
Жизнь пойдёт по наклонной,Будут звякать в карманах деньжонки,И потянется к рюмке худая по-детски рука…Быт убогих колоний,И казённый покров одежонки,И на воле потом жизнь, по сути, увы, не сладка!
Кто ж проявит заботуО своей, человеческой, смене?Их бы к морю отправить, одеть, накормить, обласкать!
Но дороже банкнотыИ блеск драгоценных каменьев,Да по западной жизни такая печалит тоска!
Время – критик суровый,Время судит, бывает, жестоко!Если взялся рулить, – надо лоцию знать назубок.
Разрушая основы,Ну какого добьёмся мы проку?На хромой лошадёнке – какой же ты, к чёрту, ездок?
«Мы очень не вечные, очень…»
Мы очень не вечные, очень!Хотя и мечтаем о том…Уже неуютная осеньПочти дописала свой том.
И мы со своею печалью(Грусти, мой ровесник, грусти!)Попали в главу примечаний,Что набрана шрифтом «петит».
Там сведений край непочатыйДля тех, кто упрям и умён…Ах, только б среди опечатокНе встретилось наших имён!
«Справочник квартирных телефонов…»
Справочник квартирных телефоновЗа какой-то старый-старый год…Он в почёте был во время оно,А теперь – чулан его оплот.
Я его листаю увлечённо, —Там фамилий именитый ряд:Музыкант, спортсмен, поэт, учёный —Личностей ярчайший звездопад!
С каждым были мы почти родные,Это не опишешь парой слов,Были времена совсем иные —Без волнений и без катастроф.
Вот подчёркнут номер красным цветом…Боже мой! Да это ж номер той, —Той, что лучше не было на свете,Когда был я парень холостой!
Скольким раньше пел я дифирамбы!А теперь на каждом на листеИмя абонента в чёрной рамке:Нет на свете повести грустней!
Моё открытие
Я открытие сделал и очень надеюсь «на диво», —Ведь над ним я трудился десятки, наверное, лет:Люди, все как один, вы поверьте мне, очень красивы!..Жду теперь с нетерпеньем, когда получу я патент.Пусть ехидные скептики будут смеяться с издевкой, —Не любому дано в мутной мгле отыскать красоту!Что для них образец красоты? Полуголая девка!Скудоумием тянет от них, почитай, за версту!Не подумайте – автор отнюдь не наивный цыплёнок,Всякой твари немало гнездится в российской стране!Но усвоил я твёрдо, наверное, даже с пелёнок:Тень нужна для того, чтоб прекрасное было видней!Пусть любуются люди друг другом, кто скромно, кто смело,Спрятав меч из булата и снявши тяжёлый шелом!..Чтобы чёрная тень красоту заслонить не посмела,Мы в ночные пейзажи на службу её отошлём!
Два сюжета
Я вспоминаю это, как во сне:Камин, подсвечники, элегия Массне,Красивых женщин непорочный круг,И круг мужчин, где каждый – кровный друг.
Достаток и уверенность во всём,Где каждый взгляд загадочно весом,И не сосёт под ложечкой тоска.И боль не постучится у виска.
Но вдруг иной проявится сюжет:Застолье (но стола-то, впрочем, нет!),В Голодной степи – глиняный сарай,Мы там сидим, жуём… Ну чем не рай!
Кто из ребят добыл отличный жмых?Пока жара – жуём беспечно мы.
Мы – пятиклассники. Попробуй одолейБезбрежье этих хлопковых полей!У солнца – нрав тирана: жгуч и крут,И будет долог наш нелёгкий труд!
В Ташкенте мамы молятся за нас,Безмолвствует осиротелый класс.Скорей домой! Дождаться бы конца!..А дома – «похоронка» на отца…
Сирин и Алконост
И радость, и печальТуманный день принёс,А на моих плечах —Сирин и Алконост.Когтями тело сжав,Две птицы с двух сторонРевниво сторожатМой ненадёжный трон.Я взят в почётный плен, —На золотой подносЛегла двойная тень —Сирин и Алконост.Два полюса души —Иных оттенков нет,Всё прочее – гроши,А мелочь не по мне!Устойчивый канон —Единство двух начал:Сирин и Алконост —То радость, то печаль!