Профессор как-то светло, совсем по-детски улыбнулся, протирая очередной найденный черепок. Подняв к Лёке лицо, спросил:
- У вас так бывает, сударыня, - вроде, нет никаких достоверных фактов, но вы твёрдо знаете, что некое событие имело или имеет место быть. А результат этого события ни рукой не потрогать, ни предъявить кому бы то ни было невозможно...
Лёка хмыкнула неопределённо, будто припоминая свои основания к подобному знанию. А профессор, отстранённо глядя куда-то вдаль, закончил свою мысль:
- ... так вот, как хотите относитесь к этой мысли, - а для меня это неоспоримый факт: мы с вами находимся на некогда затерянной, и посегодня никому неведомой северной земле - Биармии... нашей славянской прародине...
Увлечённо разглядывая новую находку, профессор не видел, как вздрогнула его собеседница.
*Пелей - олень, который указывает направление, куда бежать
26
Следующий день принёс с собой благодатное тепло. Солнце припекало уже вполне по-летнему, оттого все, кто был занят на раскопе, скинули куртки и даже майки, искренне радуясь прекрасному обстоятельству: жара прогнала гнус и комарьё. И только Егор не расставался с ветровкой, явно выделяясь на общем фоне.
- Егорушка, с тобой всё хорошо? У тебя нездоровый вид...да ты весь горишь! - Лёка прижалась губами ко лбу мужа.
Вениамин, отложив тесак, которым срезал дёрн, повернулся в их сторону и, было похоже, оценивал ситуацию. Затем, накинув майку, подошел, молча склонил перед Лёкой голову, сказал:
- Руби!.. Это я вчера предложил искупаться в реке...а там лёд на дне... Вот я старый осёл... Руби...
Ситуация принимала совсем нехороший оборот. К утру состояние Егора ухудшилось, он весь горел, его забытьё больше походило на беспамятство. Даже если в аптечке и нашлись бы антибиотики, рисковать было опасно. Вениамин с покаянным видом сидел рядом с другом.
Донат с кинооператором свернули свои палатки, - их работа выполнена, они ждали, когда рабочие загрузят на борт новую партию находок и можно лететь в Воркуту, монтировать материал...
- Ясно, что парня надо везти в больницу...- это командир вертолёта присоединился к тихому разговору археологов, собравшихся около палатки. - Только, борт уже полон под завязку, кого оставляем до следующего рейса?..
- Простите, ребята, две недели, ну, никак не могу здесь ждать... - Донат с извиняющимся лицом смотрел на друзей. - У меня через пару дней следующая командировка...
Решение принял командир.
- Остаётся бортмеханик. Больного - на борт. И давайте, ребята, побыстрей - из графика выбиваемся...
- Командир! Это, что, я тут на две недели зависну? - На лице оставляемого до следующего рейса лётчика отразилась вся гамма чувств: от недоверия до возмущения.
- Если ты не хочешь транспортировать «Груз-200», - пилот кивнул головой в сторону Егора, которого мужчины осторожно несли к вертолёту, - тогда жди нас через две недели, Федя.
27
- ...вы рождаетесь с мощнейшим компьютером в голове... но с этой программой удаётся разобраться далеко не каждому... Кто-то интуитивно находит решение...кому-то мы помогаем его найти... Тот, чьи настройки сработали, всю жизнь, до самого конца меняется, растёт...чтобы выйти на новый уровень... Ты - меняешься... ты ведь уже это знаешь...
«Credo quia absurdum est»...
«Верую, ибо абсурдно...» - Лёка проснулась с этой фразой, пульсировавшей в виске, но не открывала глаза, пытаясь собрать воедино обрывки сна. Лёгкости, которую она всегда испытывала после своих ночных видений, она не почувствовала. И уже не могла понять, что это такое, её сны? Она так заигралась в них, что стала верить в вымышленную реальность или всё-таки в происходящем есть доля какой-то истины?.. Но тогда, кто и зачем так настойчиво пытается заставить её поверить в эти истины?..
Утро давно вступило в свои права, навалившись на окна палатки молочным туманом: солнце уже восьмой день не спешило порадовать обитателей небольшого лагеря.
Вооружившись полотенцем, Лёка пошла к реке. То, что о состоянии Егора она не будет знать ещё целую вечность, отметила про себя с непривычно сосущей тоской. За годы их совместной жизни он стал для неё надёжной стеной, укрывающей от малейшего знобящего ветерка.
Костровой священнодействовал над прокопченным чайником, определяя на глаз, какое количество заварки в него бросить. Приветливо кивнув Лёке, пожелал удачного дня. В отдалении, на самом верху раскопа археологи колдовали над очередной находкой. Вениамин на пороге своей палатки настраивал радио: интернет в такую глухомань своими стекловолоконными пальцами дотянуться не успел.