С юга в Москву пришла радостная весть: ракета попала в цель. Отпраздновали в ресторане по соседству – в аэропорту Шереметьево.[14]
Складывались хорошие отношения с Михеевым. Дома, в Ленинграде, на очередной праздник Колесов пригласил его, холостяк пришел со своей подругой. Был также Степанов. Компания друзей.
Семейное. Он старательно удовлетворял свои родительские чувства: менял пеленки (памперсов тогда не было), баюкал, выгуливал на улице, играл, с двухлетнего возраста разыгрывал на полу приключения и театральные сцены, учил читать, плавать и т. п. Всё это было в радость, общение с ребенком лет до семи – просто райское наслаждение. Яркое воспоминание, до слез умиления – балетный танец пятилетнего сына в центральном парке Полтавы. Под музыку паркового радио он самостийно изображал балетные па – руки в стороны, пробежка, поворот, вращение, прыжок, очевидно, воспринятое с телеэкрана. Люди улыбались, родители радовались.
От 3 до 6 лет была большая беда: его ночной лунатизм. Среди ночи он вдруг начинал громко плакать, не просыпаясь, вставал и ходил по квартире. Пытались успокаивать, минут десять он продолжал ходить и плакать, потом ложился и продолжал спать. Ужасно было видеть это, пугала неизвестность – что будет дальше.[15]
Прекрасны детские фразы в возрасте 4–6 лет. В поликлинике сын кричал врачу, взявшему его на укол после травмы:
— Я папе скажу!
На упреки в непослушности и озорстве говорил:
— Ну разве я виноват, что я такой веселенький.[16]
Одна фраза возникла вследствие папиной нервности и глупости. На прогулке днем пятилетний сын расспрашивал, как это люди умирают, папа говорил о болезнях, потом сорвался на больном для него вопросе:
— Все люди умирают, и мы с мамой умрем в старости.
Вечером положили его в постель, ушли на кухню, вдруг плач. Зашел, сын на корточках, головой в подушку, сквозь слезы говорит:
— Почему вы будете умирать, а другие будут жить?
В детстве Колесов очень любил детские ясли и садик. Теперь жизнь внесла свои поправки. Поступил сигнал – заведующая детскими яслями и другие работники сумками выносят продукты, дети голодают. Душераздирающая картина.
Он в гневе пошел к яслям, дождался выхода заведующей. Она уже была известна как очень нехороший человек, а теперь вышла с набитой сумкой. Его намерение было простым – схватить ее за руку с этой сумкой и отвести в милицию. Постояли, поговорили. Не хватило духу и хватило ума – отопрется, купила, мол, в магазине. Ушел. И пошел жаловаться районному начальству:
— Спасите детей, писать не могу, считайте жалобу анонимной, чтобы не отозвалось на ребенке.
— Да, у нас есть и другие претензии, — ответила инспекторша.
Подействовало или нет, но через некоторое время заведующую перевели в поликлинику участковой медсестрой.
Сын болел мало, маме приходилось работать без бюллетеней. Его хорошо воспитывали в детском саду – как-то он предложил поставить дома у стены маленький столик, над ним повесить флажки и портрет дедушки Ленина.
Иногда и маленькое происшествие может навеять большую философию. Пятилетний сын играл во дворе, его грубо толкнул ровесник – грязный, злобный, жестокий. Сын заплакал и отбежал. Папа не стал пенять злому отродью – бесполезно. Острая боль в душе: «Ведь это я отправил в этот мир милого, славного, ангельского человечка – не на растерзание ли вот таким выродкам…»
Начиная с семилетнего возраста папа и сын постепенно отдалялись друг от друга. Меньше общались – теперь он играл со сверстниками, сам читал, сам смотрел телевизор. В первом классе он оставался на продленном дне. Учился средне, а зачастую плохо. Казалось бы, отличное поприще для полезного общения, однако его попытки помочь сыну в учебе оказались неудачными. С изумлением обнаружил: сын плохо воспринимает несложные школьные истины. Как ни настраивал себя на терпеливое разъяснение – по несколько раз одно и то же, не выдерживал, раздражался и срывался.
Тяжкое воспоминание о рыбалке – надумал хорошее совместное занятие с восьмилетним сыном, на озере раздражался на каждом шагу, потом каялся всю жизнь. Общение сужалось – папа уже боялся самого себя.
14
Советский лозунг гласил: «Наш труд – дело чести, дело славы, дело доблести и геройства». Результаты их труда были наглядны.
Когда в Москве они узнали об удачном попадании ракеты в цель, Колесов предложил отметить. Начали в заводской гостинице, продолжили в аэропорту Шереметьево. Оттуда ночью возвращались с песнями пешком по шоссе. Его пометила судьба: автомашина чиркнула по бедру, упал, больница в «Белых столбах», обошлось.
Через неделю, после совместного с заводчанами пикника на Истре у него случился приступ почечных колик – неутихающая многочасовая боль. Неделя в больнице, анализы, катетер в пенис и впервые (в 32 года) — ощущение бренности тела. Внутри него – какие-то неисправности, камни или, как выяснилось, песок. Отчего, почему – оказывается, наука не знает. А тело одно, бежишь с ним по жизни и вдруг – подножка. Два раза после этого он съездил дикарем в Трускавец пить воду. Неизвестно, помогло или само прошло.
15
Ночной бред сына наука объясняла, но не успокаивала: «Детский лунатизм – такая же возрастная особенность, как негативизм и стремление к независимости. Детский мозг напоминает инерционную машину, продолжающую двигаться под воздействием дневного потока впечатлений, в то время как его сознание отключено. В среднем такие явления могут наблюдаться два раза в неделю… Ни в коем случае нельзя зажигать свет… Вечером ребенок не должен перевозбуждаться и засиживаться у телевизора… Если не проходит к 15 годам, обратиться к психоневрологу».
16
Детские высказывания сына:
«Я вырасту, буду солдатом». — «Тогда уже войны не будет».
«Почему?» – «Потому что враги нас боятся»
«Они нас боятся, потому что мы их налупили? И поэтому они не полезут?»
«Вот когда я буду солдатом…» – «Что тебе этот солдат так дался, гораздо лучше быть врачом», — сказала мама.
«Инженером», — подхватил папа. — «Да-а, так труднее…»
«Что вы делали на лестнице?» – «Собрание было».
«Зачем собрание?» – «Разговаривали о хулиганах, чтобы они на лестнице не безобразничали».
«Зачем же о них на собрании разговаривать, их нужно в милицию отвести».
«Папа, ты работаешь начальником?» – «Инженером».
«Инженером-начальником, я знаю, я одному мальчику уже говорил».
«Папа, ты был солдатом?» – «Офицером».
«Да?» – «Да, капитаном».
«Ха, офицером-капитаном-солдатом, мамочка!»
Смотрит на небо: «А что дальше звезд?» – «Небо».
«А дальше неба?» – «Там бесконечность»
«Нет, а что дальше неба?»
«Андрюша, пора спать, иди стели кровать». — «Да, вы ничего не делаете, сидите, телевизор смотрите, и я ничего не буду делать. Сидят, ничего не делают».
Смотрит журнал на кровати. «Андрюша, надо ложиться спать, раздевайся». — «Когда человек смотрит, ему не говорят раздевайся»
«Как твоя болячка?» – «Я ее отшкурил».
Мама: «Надо сделать решетки из палочек под цветы. У магазина ящики валяются, можно оттуда украсть парочку»
«Мама, а у нас в садике есть, на стенке, можно украсть, хочешь, я украду, хочешь?»
«В деревне бык хулиган, он коровам на зад прыгает».
Бабушка: «Ешь сейчас, вечером я тебе не дам» – «Ничего, до вечера ты забудешь».
У соседей родился Славик. «Бабушка, купи Славика» – «Попроси маму с папой» – «Да, наши такого не родят».
Идут с мамой в магазин. «Уже звездочки на небе, а папа все гуляет»
«Как же так, папа без нас никогда не гуляет, он на заседании»
«Да, он спит на заседании, спит и ничего не слушает».
«Откуда ты взял, папа всегда внимательно всех слушает»
«Ну ладно, он придет, я спрошу у него».
Мама – папе: «Вот пьешь из-под крана ржавую воду, потом на почки жалуешься». — Андрей: «Самодеятельность какая».
«Вьетнамчики, футбольники».
Мотнул головой на очередь за пивом: «Вот любят пиво, такую очередь стоят»
После рассказа о дедушках, погибших на войне: «А жалко людей, правда, папа?»