Главная роль в борьбе с советскими патриотами отводилась СД. Зондеркоманды и эйнзатцгруппы уничтожали всех непокорных и сочувствующих независимо от пола и возраста.
17 октября меня вызвали в штаб Ковпака. На сколоченном из досок столе лежала топографическая карта. Ковпак, показывая то на одно, то на другое обозначение, спрашивал:
— Цэ що?
— Хутор либо казармы, — отвечал я.
— А цэ?
— Железная дорога и разъезд Решающий.
— Добре. Бачу, що швыдко можешь читать карту.
Ковпак и Руднев поставили нам задачу: за ночь пройти сорок километров, передневать в лесу около разъезда Решающий. Ночью напасть на гитлеровцев, отбить лошадей и возвратиться в соединение. Перед глубоким рейдом партизаны получили с Большой земли много боеприпасов. Везти же их было не на чем.
— Придадим вам десять разведчиков, проводником будет Митя Черемушкин, — сказал Руднев. — Берегите Митю! Его смерть не может быть оправдана и сотней уничтоженных врагов! Учтите, задание сложное и рискованное.
И вот пятьдесят автоматчиков скрытно подошли к линии блокады, чтобы с наступлением темноты пересечь этот рубеж. Гитлеровцы плотно блокировали партизан Ковпака, разместив большие гарнизоны в примыкающих к Брянскому лесу селах. Сожженное Лесное являлось как бы нейтральной зоной: сюда гитлеровцы боялись показываться.
Сорок километров благополучно прошли за ночь и втянулись в лес, окружающий разъезд Решающий. Но когда наступил рассвет, поняли всю сложность и неприглядность своего положения. Лес просматривался насквозь. Почти рядом виднелись три казармы, в одной из них расположились немцы. Позади крупные гарнизоны гитлеровцев в Голубовке, Чернацком и Каменке. Но выхода у нас не было. И вот в ста пятидесяти метрах от казарм, в маленьком, наполовину вырубленном лесочке пятьдесят автоматчиков заняли круговую оборону. Разве могли гитлеровцы подумать, что рядом с ними скрываются партизаны? Целый день пролежали на мокрой и холодной земле. Мы видели, как гитлеровцы вывели из казармы двух немецких овчарок, ребята тихонько поставили автоматы на боевой взвод, но… овчарок повели в противоположную сторону. Я услышал облегченные вздохи. Время двигалось медленно, хотелось уцепиться за стрелки часов и тянуть, тянуть…
Наконец стемнело. И тогда Воробьев, Чаповский, Лазун, Сергиенко бросились вперед, увлекая за собой остальных разведчиков. Схватка была короткой и дерзкой, но считать убитых врагов было некогда.
Не обошлось и без курьезов. Старший полицай Лепинов пьянствовал на свадьбе. Услышав выстрелы, он выскочил на улицу и оказался лицом к лицу с нашим разведчиком казахом Муралимовым.
Приняв его за полицая, Лепинов приказал:
— Немедленно собирай людей, бандиты нагрянули.
— Какой такой бандит? — сказал Муралимов. — Мы все хорошие люди…
Полицай сразу протрезвел. Завязалась борьба, исход которой едва ли закончился в пользу Муралимова, если бы не пришел ему на помощь Алексей Чаповский.
Сбор разведчиков после боя был назначен у железнодорожного моста, здесь выставили заслон, чтобы преградить немцам путь к Пироговке, мимо которой нам надо было возвращаться. Мы захватили шестнадцать лошадей, шесть коров и двинулись в обратный путь. На рассвете пришли в лагерь.
Вскоре после этого рейда приказом Ковпака из двух оперативных групп была создана 12-я рота автоматчиков под моим командованием, одновременно я был заместителем начальника опергруппы.
РЕЙД НА УКРАИНУ
Соединение двинулось на запад. В планы командования не входило ввязываться в бой на выходе из Брянского леса. Задача состояла в том, чтобы найти слабое место в обороне врага, тихо и незаметно выйти на просторы Украины и там громить гарнизоны фашистов, разрушать коммуникации.
Ночью линию блокады прошли тихо. Слышно было лишь поскрипывание повозок да редкое ржание лошадей.
Далеко вперед по маршруту соединения ушли два разведчика: Вася Воробьев и Алексей Чаповский. Они сопровождали чекиста, которого мало кто видел в соединении. Ему предстоял ряд встреч с нашими людьми, посланными в различных направлениях. Одной из первых была встреча со связным. Он принес ценные данные об обстановке в оккупированном врагом Киеве. На Бессарабке создана база военной техники. Проживать в Киеве без прописки можно, но, чтобы избежать облавы и угона в Германию, нужна справка с биржи труда. Все решают деньги. Справка гебитскомиссариата о проезде по железной дороге стоит 2000 марок или килограмм соли.