Мы решили собрать всех вместе и провести беседу.
На лавке под образами крестьянской хаты сидели комсомольцы Алексей Зубков, Гриша Ненастьев, Гриша Оникий, Николай Бреславский, Анатолий Анчуров, Иван Сапожников, Вася Масюков, Рая Долакова, Федя Тихонов, Ваня Сергиенко и Володя Павлюченко. Кому не хватило места на скамейках, разместились на полу. Прислонившись к стенке, стоял «старик», двадцатишестилетний Даниил Жарко. Отсутствовали Семченок, Рыбалко, Лазун, Бережной и Плаксин — они были на задании.
Мы пригласили Михаила Андросова, уполномоченного ЦК комсомола Украины. Миша прошел большой боевой путь с партизанами Ковпака и пользовался уважением молодежи.
— Как дела, комсомольское племя? — обратился он к присутствующим.
Начался оживленный разговор Ребята вспоминали о боевых эпизодах, задавали вопросы и азартно спорили. Андросов рассказал разведчикам о героизме комсомольцев Украины в борьбе с фашистскими захватчиками. Я наблюдал за поведением ребят, не вмешиваясь. Энергично вышел на середину избы Федор Тихонов. Обращаясь ко мне, спросил:
— Почему враг стал очень злой? Как будто ему скипидаром помазали одно место. Бесится фашист, а отсюда вывод — никакой пощады гитлеровцам; бить и только бить, фашистский зверь не опасен только мертвый.
Впервые мы услышали выступления самых скромных и молчаливых разведчиков Николая Никитенко и Анатолия Анчурова.
Неожиданно меня вызвал дежурный. Обернувшись на пороге, я увидел, что на середину комнаты вышел Даниил Жарко. О чем он будет говорить?
— Не надо закрывать глаза, — нам сейчас очень тяжело, — сказал Даниил. — А кому легко? Разве легко раненым, которые день и ночь трясутся на повозках? Трудно всем. И голодно. В разведке нам часто приходится голодать, но мы не имеем права взять у поляков куска хлеба, даже и просить-то неловко. Вдруг они скажут: немцы грабили, а теперь вы… Всегда нам нужно помнить о нашей миссии.
Пока я ходил в штаб, возвратилась группа Ивана Плаксина. Они захватили радиста. Фашиста увели, а Плаксина и Максима Самойлика я позвал с собой. Когда мы вошли в дом, ребята громко засмеялись. Только теперь я обратил внимание на Максима: у него под правым глазом был огромный синяк.
— Где это вас так угораздило?
Максим молчал, переступая с ноги на ногу. Ребята уступили ему место на лавке.
— Сержант Плаксин, может быть, вы ответите на вопрос, кто Максиму «подправил» лицо?
Ребята смотрели на Плаксина.
— Это Виктор Королев его ударил, — ответил Плаксин, — за то, что он автоматной очередью срезал главаря. Его тоже можно было взять живым.
— Ладно, — сказал я, — разберемся, виновных накажем. А сейчас давайте подведем итог нашей беседы. Здесь, в глубоком тылу, сложно было решать судьбу пленного. Тем более что слова «Гитлер капут» теперь кричат почти все. А там пойди разберись…
Разведчики встречали солдат, которые проклинали фашистов, а потом выяснялось, что они в 1942 году оставили кровавый след на оккупированной территории Украины и Белоруссии. Разведчики знали, что получилось, когда мы сохранили жизнь радисту сбитого Семеном Семченком самолета Ю-52. Он проклинал фашистов и просил дать ему возможность вместе с советскими партизанами бороться против гитлеровцев. Мы поверили ему. А он, воспользовавшись первым боем, бежал. Но мы помнили, что был шофер Руге, который привез разведчикам офицера. В глубоком подполье Германии действовали антигитлеровские группы и организации. Лучшие представители немецкого народа томились в тюрьмах и лагерях. Они боролись за новую, демократическую Германию. Поражение гитлеровской Германии на Восточном фронте внесло коренные изменения в умы многих немцев. Это настроение передавалось и солдату вермахта, действующему на фронте и на оккупированной территории.
— Советский разведчик — это прежде всего политически зрелый человек, достойный представитель нашей великой Родины, — сказал я. — Он должен уметь анализировать обстановку и делать правильные выводы. Меняется обстановка, а это влечет за собой и изменения в работе. Недалеко то время, когда Красная Армия выйдет на границы гитлеровской Германии.
Упоминание о границах Германии подняло настроение ребят. Они зашумели, стали спорить и строить различные прогнозы.
— Разве кто-нибудь из вас сомневается, что Красная Армия скоро будет штурмовать границы Германии?