Катя гладила Путьку и улыбалась. Потом мы катали ее на качелях, потом мы прямо в саду пили чай. Я старалась не смотреть на Катины глаза, а все равно смотрела. Они были темно-темно-серые, большие. Обыкновенные глаза — и вдруг не видят...
Маме надо было готовить обед, но нам с Галкой она позволила проводить гостей до самой электрички, а раньше никогда нас туда одних не пускала. Дорогой Светлана Николаевна рассказала нам, что Катюша учится в пятом классе в специальной школе. Там свои учебники, книги, только читают дети... пальцами. В этой школе много разных кружков, Катюша учится играть на аккордеоне и уже хорошо играет, но в школьных концертах никогда не выступает, потому что стесняется.
Мы еле-еле дождались бабу Нату, тут же сказали ей про Катюшу, начали о ней все расспрашивать. Оказалось, что Катюша ослепла четырех лет после тяжелой болезни. В прошлом году баба Ната осматривала ее, показывала еще другим врачам, потому что в трудных случаях, объяснила нам баба Ната, врачи всегда друг с другом советуются. Подумали они, подумали и решили, что надо сделать девочке операцию.
Светлана Николаевна, Катина мама, попросила бабу Нату дать честное слово, что операция пройдет хорошо и девочка будет видеть. Баба Ната ответила, что никак не может дать такого слова, потому что болезнь у Кати очень серьёзная. И тогда Светлана Николаевна сказала, что не может согласиться на операцию.
— Завтра же им напишу,— сказала баба Ната,— пусть приезжают.
МЫ УДИВЛЯЕМСЯ
Обещали нам Колятка с Федей, что приедут с бабушкой через три дня, а сами все не ехали и не ехали. Мы теперь почти что каждый день бегали к Дмитрию Ивановичу, помогали Алеше. Скучать-то нам теперь было некогда, а все же о Колятке с Федей мы не забывали, Галка сердито бурчала:
— Наверное, с совхозными ребятами подружились, а с нами больше не хотят водиться. Ну и пусть, не больно они нам нужны!
А я говорила, что ни за что они с нами не расхотят водиться, особенно Колятка, это же такой верный человек. Просто, говорила я, бабушка Анисья раздумала сюда ехать, а может, она заболела. Мама слушала нас, слушала и сказала, что от наших споров да разговоров у нее уже в ушах звенит.
— Я вот смотрю на тебя,— сказала мама Галке,— и никак не могу понять, что ты за человек. И чего-то мне боязно за тебя становится.
— Почему это боязно? — удивленно спросила Галка.
— А потому...— мама задумалась,— а потому, что нельзя же вот так сразу: «...не больно они нам нужны!» О ком ты это говоришь? О своих друзьях. Они же так хорошо к вам относятся и вообще хорошие ребята. Наталка правильно сказала: Может быть, у них действительно что-то случилось, а ты прежде всего думаешь, что тебя забыли, что с тобой не хотят водиться. На вашем месте я бы вот что сделала: взяла бы да и махнула в совхоз, Колятка с Федей уж, верно, устали вас звать к себе в гости.
— А ты нас отпустишь, прямо одних, да? Ой, как здорово! — И Галка кинулась обнимать маму.
— Ну, положим, одних-то мне вас не ахти как хочется отпускать,— ответила мама.— Знаете что, пригласили бы вы с собой Алешу, очень ему не мешает прогуляться, ведь целый день человек в хлопотах.
— Правильно,— сказала баба Ната,— завтра как раз выходной. Мария Васильевна будет дома. Я бы и сама с удовольствием с вами пошла, да у меня дела в Москве.
— Нам обязательно нужно в совхоз,— сказала я,— может быть, бабушка Анисья совсем ослепла, потому мальчики сюда и не идут. Она ведь уже почти ничего не видела.
— Постой, постой,— большие синие глаза у бабы Наты стали еще больше,— да что же это такое, почему вы раньше мне ничего об этом не говорили, вы что, забыли, что я врач по глазным болезням?
— А у нее не болезнь,— быстро проговорила Галка,— у нее это от старости, ее уже никак нельзя вылечить.
Баба Ната никогда на нас не кричала, а тут покраснела и крикнула:
— Не говори глупостей!
Я заступилась за Галку:
— Бабушка Анисья сама нам так говорила.
— И мальчики мне говорили, что бабушке Анисье это сказал врач, у которого она была,— добавила мама,
— Хорошо, хорошо,— все еще немножко сердито ответила баба Ната.— Все равно я должна посмотреть бабушку Анисью. Так и передайте ей.
Мы с Галкой очень обрадовались: может быть, и правда баба Ната ее вылечит, вон уже сколько людей она вылечила. Теперь нам еще сильнее захотелось в совхоз.
Алеша сразу согласился идти с нами, он сказал, что всего только один раз был со своим ленинградским дедушкой в совхозе и ему там очень понравилось.
— Отлично прогуляетесь,— сказал Дмитрий Иванович.— Передайте от меня спасибо коровкам, великолепным молоком они нас угощают.