Теперь у нас уже было три белки, Путька и дятел Кузя. Белки и Путька любили поспать, а Кузю мама называла полуночником. Уже темнеет, мама нас в постели загоняет, а из круглого окошка Кузиного домика все еще торчит его длинный нос.
— Наработался наш доктор,— сказал нам про него дед Володя,— никак отдышаться не может.
Дятлов называют лесными докторами, потому что они лечат деревья, выдалбливают из них разных вредных насекомых. Так нам дед Володя сказал, он у нас любит говорить о птицах. Он, наверно, целыми днями мог бы сидеть в саду да слушать их. А как он заступается за птиц, будто за людей. Вот не нравились мне сороки. Может, потому, что повадились они на нашу крышу-кормушку, маленьким птахам житья от них не стало. Но дед говорит, что эти сороки просто загляденье. С каким вкусом они одеты, говорит дед, как красиво и плавно взлетают. А раз Галка сказала, что воробей не поет, а чирикает. Все чирик да чирик, одно и то же, одно и то же.
— А ты к ним получше прислушайся,— сказал дед.— Чирикают-то воробьи по-разному. Светит солнце, небо доброе, синее, совсем как глаза у вашей бабы Наты. И воробей радехонек, головкой вертит, ножками переступает, будто пританцовывает. И чирикает звонко, весело. Так и хочется ему подчирикнуть. А когда день неприютный, серенький, и воробей чирикает скучно, жалобно. И тут уж совсем не тянет ему подчирикнуть.
Очень нам нравилось наблюдать за нашим дятлом Ку-зей. Постучит он, постучит, потом вскрикнет и летит на другое дерево.
— Поняли о чем он сказал? — спросил нас как-то дед Володя.
— Я поняла,— быстро, чтоб обогнать меня, ответила Галка.— Ему скучно одному, вот он и зовет других дятлов. «Летите все сюда,— кричит наш Кузя,— здесь сколько угодно разных жучков да червячков. Я вас не обманываю».
Мне понравилось, как Галка придумала, деду тоже понравилось. Только, сказал он, так, наверное, кричат добрые дятлы, которые думают не только о себе, но и о других. А наш Кузя что-то совсем испортился. Жадничает, злится, прямо коршуном кидается на дятлов, которые залетают в наш сад.
Мне не хотелось слышать о нашем Кузе плохие слова, и я сказала:
— Тогда он вот о чем кричит: «На этом дереве я уже уничтожил всех вредных букашек. Ура, лечу на другое!»
Мы по-прежнему кидали на крышу сарая хлеб, крупу, а для белки и бельчат орешки, абрикосовые косточки. Из окошка мы часто наблюдали, как ведут себя на крыше разные птицы. Однажды в нашу столовую прилетел дятел и с тех пор стал прилетать сюда часто. Прежде мы никогда его там не видели и очень удивились. Птицы тоже, наверно, не привыкли обедать вместе с дятлом. Даже большие нахальные сороки, которые всегда всех расталкивали, вежливо отходили на край крыши. Клевал дятел только хлеб. Поклюет немного, возьмет в клюв кусочек побольше, вскрикнет и — скорее к себе в домик. Рассказали мы об этом Алеше. Тетя Маша была в отпуске, не как наша баба Ната, а по правде, и теперь Алеша часто приходил к нам.
— Понимаешь,— сказала я ему,— раньше он никогда не ел хлеба.
— Ну и напрасно,— ответил Алеша.— Хлеб — это самая вкусная еда на свете. Только вот почему он носит хлеб в свой дом?
— Почему-почему? — сказала Галка.— На зиму запасает, вот почему, белка-то сколько всего запасает — даже грибы сушит, даже маленькие яблочки с деревьев ворует. Колятка сам видел.
— Белка — другое дело, белку нечего с дятлом равнять, ей зимой туго приходится. А дятлу что, он и зимой деревья долбит. А как вы думаете,— спросил Алеша,— может, у вашего дятла малыши есть?
— Ты что! Если бы в домике были маленькие дятлы, мы бы их уже сто раз увидели,— сказала я.
— Пожалуй, вы правы,— Алеша сморщил лоб, он всегда морщил лоб, когда задумывался.
— А по-моему,— сказала я,— наш Кузя просто на ужин себе хлеб берет, он ведь у нас полуночник, долго не спит. Мы с Галкой тоже перед самым сном часто просим поесть.
Но, оказалось, ничего-то мы не знали. Вот какая случилась у нас история.
Еще давно повадилась к нам кошка. Мы с Галкой больше всех домашних животных любим собак. Нам все равно какие они — породистые или обыкновенные дворняжки, лишь бы была собака. Мама тоже любит собак, но в доме их держать не хочет, потому что некоторые собаки очень много и громко лают. Мама говорит, что даже перед соседями неловко, когда у вас в доме стоит сплошной лай. Тогда мы стали выпрашивать у нее кошку. Кошка, которая к нам повадилась, наверно, была бездомная, потому что приходила такая голодная, что хватала даже сухой хлеб. Нам хотелось взять ее насовсем. Галка сделала большие печальные глаза и сказала: