Верующие люди Николая напрягали. Себя христианином он не считал. Пусть крещеный, пусть крестик на шее. В церковь не ходил, молитв не знал, всяких постов не придерживался. Как все современные русские люди он не был христианином, просто имитировал вместе со всеми некую православность, поощряемую в России сверху. Если первые лица стоят со свечками с постными мордами, так и нам положено….
"В России нет веры, а есть только суеверие" - цитировал Достоевского его друг по универу Петька Субботин. Классик как всегда оказался прав. Мать Николая в церкви была за всю жизнь, раз пять, но свято верила во все дурные приметы: в бабу с пустым ведром, в черного кота переходящего дорогу и многие другие, причем норовила расширить и углубить список этих примет до бесконечности. Про истинно верующих людей в средневековье Николай много чего читал, и жить рядом с фанатиками не собирался… Мало того, что они сами себя загоняют в тесные рамки ритуалов и ограничений, они еще и свирепо приглядывают за окружающими-насколько те благочестивы: крестяться ли, моляться ли, ходят ли в церковь ….Жить среди отмороженных экстремистов? Нет, уж лучше обратно в леса!
Николай встрепенулся. Члены семьи Ватура уже вовсю гремели мисками и ложками, раскладывая из объемистой глиняной кастрюли дымящиеся куски белого мяса, тушеного с овощами.
"Хорошая молитва-короткая!"
65.
Маша ворочалась на раскладной походной кровати. Не спалось почему-то.
Завтра сражение. Она, конечно, не полезет в драку, не дура. Будет смотреть вместе с маршалом издалека. Все равно страшновато…
В голове крутились кадры фильма французского, где Мила Йовович, бледная и грязная как бомж металась среди озверевших солдат в железе, рубивших друг друга на части. Как фильм тот назывался? Маша опять повернулась на другой бок.
В палатке ей спать даже нравилось. На свежем воздухе и никто рядом не храпит и не пердит! Одна-как королева. Тюфяк, набитый шерстью малость попахивал овцой, но это было лучше, чем в вонючих домишках местных крестьян.
При Маше имелась служанка для услуг и два оруженосца. Оруженосцы-пацаны лет пятнадцати, смотрели на нее как на чудотворную икону с обожанием и с ожиданием чуда. Они помогали эльийской деве снимать и надевать доспехи, они ехали на войну!
Пацанов нереально колбасило, чего там. Спали оруженосцы на тюфяках у входа, но снаружи, готовые прийти по первому зову.
Кроме того, вокруг палатки всегда бродили три-четыре здоровяка из охраны с мечами наголо. Лорас строго за ними присматривал.
Маша прислушалась. В лагере все давно угомонились и заснули.
Ага, ходят…шаги слышно…как коты ученые по цепи кругом!
"Ну, почему не спится то?!"
Свеча в железном фонаре затрепетала как под сквозняком.
Увидев черную тень, возникшую напротив входа, Маша мгновенно села на кровати и схватилась за рукоятку кинжала, сунутого под подушку.
-Кто здесь?
-Это я, донна.
Хандану сбросил с головы капюшон.
"Вот же, верткий ублюдок, пролез между охраной!"
-Ты откуда? Чего здесь забыл?
-Донна, надо бежать! Люди Морены идут через лес, они атакуют спящий лагерь и вырежут всех!
-Они же на перевале…-растерялась Маша.
-Морена решил не ждать, а самому ударить первым.
-Ночью? Это же не честно!
-Война путь обмана, донна! Уходим скорее!
Сбежать…Все бросить…Все ждут чуда, а получат смерть…
-Я что-такая сука?
-Простите?
-Я не брошу своих людей!
Маша натянула короткие сапожки со шпорами ,притопнула.
Хандану протянул руки с мольбой.
-Они не твои люди, донна! Они даже не эльфы! Грубые мужланы и горные дикари! Пусть их перебьют, что тебе до них?
-Да пошел ты!
Маша выскочила из палатки.
-Лорас! Ко мне Лораса!
Глава десятая
66.
По настоятельной просьбе Герта Николай, уходя в город, оставил свой фламберг. Взамен мастер выдал ему пояс с кинжалом в деревянных ножнах.
-В Норведене мужчины не кинжалов не выходят на улицу.
-Из-за преступности?
Герт нахмурился.
-Преступность? Как понять твои слова?
-Никак! - махнул рукой парень и застегнул на талии пояс. Раз положено-будем носить.
Солан отрядили Николаю в проводники.
Девушка одежду не сменила, только спрятала свои косы под белый, накрахмаленный чепчик.
С утра на пристани, напротив дома оружейника суетились чумазые подмастерья, волокли мешки с углем на спине вверх по крутой лестнице, вырубленной в камне.